– А это абсолютно не важно, что он нам расскажет. Он был взят без обвинений, превентивно, – Хряпа отсалютовал бокалом вина.
– Заранее? Ещё даже ничего не совершив? – Петюня чуть не подавился от неожиданности.
– Настоящего рыбака не остановит такая мелочь, как отсутствие водоёма, барон Кох. Был бы человек, а повод его обвинить всегда найдётся. Что на себя наговорит граф, в том он и будет обвинён, – доходчиво объяснил ошарашенному Петюне виконт, – А наговорит на других… Что ж, будет повод допросить и их. При случае. Случаи бывают разные и порой довольно неожиданные для обеих сторон.
– Но он сегодня так ничего и сказал, – пробормотал барон Петя.
– У нас впереди ещё три дня, Кох, так что торопиться нам некуда. Завтра будешь учиться внимательно слушать песни клиента, аккомпанируя ему на его же болевых точках.
Вот тут-то в мозгах Петюни и забрезжила идея. Осталось воплотить её в жизнь… умерев в этом мире.
***
Всю следующую неделю Петюня холил и лелеял свою задумку, оттачивая все нюансы своего плана. Он достиг больших успехов в изучении строения человеческого тела, попутно изучив психологию людей, находящихся в беспомощном состоянии. Осталась одна малость. Умереть. Ему совсем не хотелось задерживаться в этом мире, работая палачом у страдающего паранойей престарелого диктатора.
Прикинув все за и против, Петюня в итоге выбрал привычный ему способ – прыжок с высоты. Без затрат, быстро, уже знакомо, а потому и почти не страшно.
Вот только никто в Школе не объяснил мальчишке, что самоубийство жестоко наказуемо…
Ни разу не сомневающийся в гостеприимстве небес Петюня, вскоре убедился в этом в очередной раз. И даже не вскоре, а практически мгновенно.
Едва успев открыть глаза, он увидел быстро приближающуюся к его голове палку. Ощущения после встречи этой самой палки и его лба, были точь-в-точь такие же, как мгновением ранее, после падения на мостовую, вымощенную булыжниками. Яркие искры в глазах, и непроизвольное очищение организма от всякого ненужного мусора. И хотя на небесах надобности в туалете не было, но спинной мозг второй раз подряд отработал исправно, напрягая нужные мышцы по велению многовекового рефлекса. В отличии от недавней смерти, тут он сработал вхолостую, прокачав только воздух. Петя громко и неизвестно чем испортил воздух, захрипел и немедленно завалился на бок.
– Да ты совсем охренел, отрок?! – раздался оглушающий рёв Админа.
Судя по трубности гласа, тот явно пребывал в лютом гневе. Поэтому Петюня прикинулся ветошью и решил глаз не открывать, не шевелиться и по возможности не дышать. Но новый удар, теперь уже в область задницы, заставил его бодро подскочить, и схватиться одной рукой за лоб, а второй за отбитый филей.
– Да что тут творится?! За что по голове-то сразу?! – возопил Петюня, отскочив на безопасное на его взгляд расстояние.
– За самоубийство, лишенец ты безмозглый! – заорал Анубис [15], мгновенно появившись сбоку и нанося мощный удар по второму мясистому полушарию многострадального отрока, – Совсем берега попутал, суицидник малолетний?!
– Ай! Ай-яй-яй!!! Больно же, шеф!
Петюня прыгал из стороны в сторону, но помогало это мало, по причине мгновенного перемещения Админа за спину мальчишки. Наконец Петя сообразил просто сесть седалищем на пол.
"Уф-ф… Надо было сразу приземляться", – невесело подумал он и начал оглядываться в поисках пропавшего из зоны видимости бога-шакала.
