К тому времени, когда она возвращается в начало очереди, мы все уменьшаемся примерно на шесть дюймов, и я слышу сопение сзади.
– Монастырь был создан Пророком, чтобы обучать молодых женщин, таких как вы, следовать учениям Господа и повиноваться Его воле. Некоторые вещи, которые здесь происходят, могут вас запутать. – По ее тонким губам пробегает намек на улыбку. – Они могут даже напугать вас, но будьте уверены, что все делается в соответствии с планом Пророка для вашей жизни. Со временем вы это поймете.
Она говорит с уверенностью, которую я видела только у продавцов и политиков. У меня ползутмурашки по коже.
– Три девушки – сюда. – Она указывает на первый набор столов.
– Следующие три – сюда.
Я последняя из Дев, которая займет один из столов со странной сумкой для капельниц.
– Залазь! – Ближайшая Сестра гладит рукой по столу.
Я взбираюсь и сижу, обхватив колени руками. Страх пульсирует во мне с каждым ударом сердца.
– Остальные, за мной. – Старшая Сестра ведет оставшихся женщин к решетчатой стене.
– Мне нужно, чтобы вы трое стояли на четвереньках. – Одна из Сестер за столиками берет пакет для капельниц и включает воду, проверяя ее тепло кончиками пальцев.
Вот тогда я понимаю, что это не мешки для капельниц. Слишком большие. Слишком не совсем медицинские.
Я видела, как один из них висел за дверью в ванной моей бабушки и дедушки, и думала, что это какой-то особенный воздушный шар. Весело, правда? Нет. Это мешки для клизмы.
Я переглядываюсь с Сарой, сидящей рядом со мной на столе. Ее брови сдвинуты вместе, когда она смотрит на мешок, висящую на крючке над ее столом. Я молча говорю ей слово «клизма».
Она не понимает.
Я снова говорю это.
Когда ее карие глаза расширяются, я понимаю, что она уловила слово.
– На четвереньках, – я сказала! – Рявкает Сестра у раковины.
Мы все переворачиваемся и становимся на колени. Унижение захлестывает меня. Я вонзаю ногти в стол с мягкой подкладкой. К коктейлю стыда добавляется еще одна мысль: есть ли здесь камера, подобная той, что установлена в вентиляционном отверстии моей комнаты? Должно быть. Может быть, Адам прямо сейчас наблюдает за моими мучениями.
Мое внимание привлекает визг у трех других столов. Одна из Сестер натирает Еву воском, выдергивая ее темные лобковые волосы и отбрасывая их в сторону. Другая девушка стоит на четвереньках, и Сестра прикладывает что-то между ее ягодицами. Это не воск. Воспоминания о том, как мы с Джорджией смотрели «Подружек невесты» и хихикали вместе, всплывают в моей голове. Сестры отбеливают ей жопу?
Бьюсь об заклад, моя будет светиться белым еще до наступления дня – эта мысль прерывается, когда я чувствую холодные руки, а затем в мою задницу проникает шланг. Моя реакция – вытолкнуть его.
Резкий удар говорит мне, что это неправильный ответ.
– Не дави!
Передо мной появляется Старшая Сестра с кляпом в руке. Вместо мяча, который я видела в фильмах, у этого есть фаллоимитатор.
– По словам Защитника Адама, ей нужна тренировка горла раньше, чем обычно.
– Да, мэм. – Распорядительница клизмами тянется к приспособлению.
– Я бы хотела управлять этим сама. – Старшая держит черный фаллоимитатор перед моим лицом. – Открой рот!
Я не хочу. Но у меня нет выбора. Я открываю.
Сестра засовывает кляп мне в рот.
Я задыхаюсь, но она застегивает его сзади. Используя зубы, я пытаюсь прикусить и протолкнуть кляп языком, но это только ухудшает ситуацию. Возникает странное чувство клаустрофобии. Я могу умереть вот так. Захлебнуться собственной слюной. Задохнуться. Все это время Старшая смотрит на меня с ужасающим холодом.
