– А что делать? – развел я руками. – Если бы я тогда тебя не обманул, вы бы с Антоном сейчас проводили перепись райского населения после страшного суда. Нет уж, Земля мне дорога как память.
– И вот этого гада я люблю, – констатировала Лена.
– Пойдем, Антон, водочки выпьем, – предложил я. – Все равно твоя ряса еще не высохла.
– Пойдем, – обреченно согласился Антон.
Антон быстро наклюкался и завалился спать – перенервничал, бедняга. Интересно, если его в таком состоянии погрузить в машину, отвезти в нормальный мир и выгрузить на обочине, что он подумает, когда проснется? Решит, небось, что привиделось, что это Сатана ему видение наслал.
Мои мысли прервал шум двухсотсильного мотора «хаммера». Хорошо что Антон уже отключился – увидеть лицом к лицу самого Сатану, да еще в раю, стало бы для него слишком большим потрясением.
Головастик припарковала внедорожник рядом с моим, легко выпрыгнула из кабины, улыбнулась и помахала рукой. И тут же недоуменно рассмеялась.
– А что это вы одетые? – спросила она. – Сейчас даже поста нет.
– У нас гость, – ответил я. – Некто отец Федор из московской патриархии, в миру Антон.
Головастик моментально стерла улыбку с лица.
– Как у него с просветлением? – спросила она. – Если он сумел разглядеть мои чары…
– Он ничего не сумел разглядеть, – оборвал ее я. – Его сюда привел на экскурсию Бомж вместе с группой православных священников. Антон от группы отбился и пять дней бродил по пажитям, забрел даже к гуриям…
Головастик расхохоталась.
– Настоящий святой, – сказала она. – Раз уж от гурий убежал…
– Не смешно, – сказал я. – Понимаешь, что задумал Бомж?
– Понимаю, – кивнула Головастик. – С концом света у него ничего не вышло, теперь он решил построить царство божье прямо на Земле. Савонаролы ему мало… Козел! Сколько раз говорила ему – уймись, скотина! А он опять за свое… А где эта экскурсия происходила?
– Отсюда на восток километров… где-то от двадцати до пятидесяти. Антон дошел на пятый день, но вряд ли сильно спешил…
– Тогда поднимемся повыше и полетим на восток, – сказала Головастик. – Составишь мне компанию?
– Конечно.
– Лена? Ах да, ты же не умеешь…
– Лена, если хочешь, я тебя поддержу, – предложил я.
– Не надо, – махнула рукой Лена. – Я лучше рядом с гостем посижу. А то проснется, подумает, что белая горячка.
– Ты не рядом сиди, – посоветовала Головастик, – ты сверху посиди.
Лена густо покраснела. Иногда Головастик бывает удивительно цинична.
– Извини, – улыбнулась Головастик, – не хотела тебя обидеть. Ну что, Сергей, полетели?
– Полетели, – согласился я.
Сегодня в раю был еврейский день. Целая толпа раввинов в черных сюртуках и специфических раввинских шляпах, из-под которых выбивались пейсы, выстроилась полукругом на поле и наблюдала, как трое волчат и пятеро поросят затеяли дружескую потасовку стенка на стенку. Бомж горделиво прохаживался перед зрителями, время от времени он обращался то к одному, то к другому с какими-то не то вопросами, не то пояснениями.
Сверху было хорошо видно, что трава в месте презентации вытоптана очень сильно. Если считать, что все это вытоптали евреи, приходится признать, что они все утро танцевали свою джангу или как у них там называется главный религиозный танец.
– Он приводит все группы в одно и то же место, – сказал я.
– Угу, – согласилась Головастик. – У меня есть идея. Как думаешь, за час-полтора они еще не успеют закончить?
