– Чего свистишь? – буркнул я. – Деньги водиться не будут. У тебя самого не больше.
– Да я не о том, – хихикнул он. – Он же не обрезан.
– Еще бы ему быть обрезанным! Он православный монах. Тут где-то рядом трусы и ряса…
Раввины смотрели на Бомжа, ожидая разъяснений. Головастик тем временем старательно подливала масла в огонь.
– Иисус, ты не прав, – сказала она. – Если ты уж привозишь в рай туристов, потрудись хотя бы пересчитывать их до и после. Бедный парень отбился от группы, неделю бродил по полям, молился тебе по сто раз на дню, а ты даже не почесался. А ведь парень в тебя верит, по-настоящему верит! Он даже от гурий убежал, как черт от ладана! А если бы не убежал?
Один из раввинов произнес нараспев что-то молитвенное. Головастик повернулась к нему и обворожительно улыбнулась.
– Не подействует, – сказала она. – Не надо путать мифы и реальность. Я не мифический черт из ваших еврейских сказок, а самая настоящая адская Сатана. Я могу искупаться в святой воде, перекреститься, сто раз подряд крикнуть «Аллах акбар» и ничего со мной не случится.
Высокий и худой раввин, чертами лица отдаленно напоминающий Ходорковского, осторожно подобрался к Головастику и деликатно покашлял. Головастик выжидательно улыбнулась.
– Простите, – сказал раввин, – но если вы в самом деле Сатана, то как вы попали в рай?
– А какие проблемы? – деланно удивилась Головастик. – Вот на этом джипе и приехала. Очень рекомендую, кстати, отличная модель. По райскому рельефу проходимость выше всяких похвал.
– Да я не о том! – поморщился раввин. – Меня удивляет, что вы вообще допущены в рай.
– А кто меня может не допустить? Бомж, что ли?
Бомж топнул ногой, изрыгнул злобное проклятие на неведомом языке и растворился в воздухе.
– Эй! – крикнула ему вслед Головастик. – Группу забыл!
Она повернулась обратно к раввинам и произнесла, улыбаясь во все тридцать два зуба:
– Боюсь, вам придется менять туроператора.
Раввин недоуменно похлопал глазами и спросил:
– Куда он подевался?
– Ушел, – объяснила Головастик. – Понял, что сел в лужу, и ушел. А вас предоставил своей собственной участи. Все как обычно.
Она замолчала, ожидая реакции, и реакция не заставила себя ждать.
Раввин пробормотал короткую молитву себе под нос и сказал:
– Сдается мне, без вашей помощи нам отсюда не выбраться.
– Ну почему же? – улыбнулась Головастик. – Вы можете помолиться, возможно, Бомж вас услышит и смилостивится. Только я не стала бы на это рассчитывать. Насколько я знаю Бомжа, он уже списал вас со счетов. Чем он вас загружал тут? Как он вам представился? Будущий мессия?
– Нет, – помотал головой раввин. – Ангел.
Мы с Головастиком дружно расхохотались. Антон зашевелился, открыл один глаз, тут же закрыл, повернулся на бок и попытался свернуться калачиком. Мой тезка заботливо накрыл его рясой.
– Как вас зовут? – спросила Головастик.
– Натан, – представился раввин.
– Очень приятно. Я – Тиаммат, меня также можно называть Головастиком, это прозвище такое.
– Шма исраэль элохим элохейну элохим эхат, – пробормотал Натан себе под нос.
– Мне знакома ваша точка зрения, – улыбнулась Головастик. – Но я с ней не согласна.
– Вы считаете, что вы та самая Тиаммат, из шумерской мифологии? – спросил Натан.
Головастик улыбнулась еще шире.
– Дипломатично сказано, – констатировала она. – Да, я так считаю.
– А тот, кто нас сюда вытащил… Вы, полагаете, это был Бел Мардук?
– Да. А вы неплохо знаете древнюю историю.
