Сундук бабушки по таинственности можно было сравнить только с сундуком сокровищ пирата Флинта. Интересно, что все же хранила в нем бабушка? То, что она хранила в трех холодильниках ЗИЛ со скрипящими ручками, хорошо было известно – всевозможные гастрономические искушения от бастурмы до гаурмы. Но в сундуке…
На семейных торжествах дед Седрак всегда появлялся в своем военном кителе. Он садился под большим тутовым деревом во дворе, одной рукой элегантно опирался на трость и начинал раздавать команды. Больше всех указаний доставалось бабушке Астхик. С длинными белыми волосами, она была невероятно красива даже в свои преклонные годы. Бабушка происходила из одного из древних армянских родов и, может, поэтому всегда отличалась неимоверным терпением и ненавязываемым ощущением собственного достоинства.
Особенно шумно у деда проходили весенние сборы родственников, когда наступала пора собирать плоды шелковицы. Мой отец и мой дядя, уже будучи на ответственных государственных должностях, сняв пиджаки, с азартом разжигали огонь на мангале и тщательно нанизывали мясо на шампуры. Дед строго следил за ними и отпускал язвительные комментарии по поводу их подготовки, снисходительно и с тоской смотрел на внуков, играющих в прятки. Может, вспоминал своего племянника Андраника…
Часть нашего двора находилась под покрывалом огромной виноградной лозы. В тени этого естественного шатра и происходили все застолья. Но еще до того как мясо и овощи выстроятся аппетитной шеренгой на костре, под тутовым деревом разворачивали огромное полотнище красного флага.
Это был настоящий советский красный флаг, неизвестно как оказавшийся у деда Седрака. Раз в год флаг выносили во двор, чтобы собрать шелковицу. Дядя и отец, как озорные мальчишки, взбирались на дерево и изо всех сил трясли ветки со спелыми плодами. Ягоды шелковицы с приглушенным стуком падали в развернутое полотнище под одобряющие возгласы державших его родственников. А мой дядя и отец с еще большим энтузиазмом продолжали трясти ветки.
С самого детства мой отец и дядя отличались непростым характером, росли задиристыми и энергичными. Дед Седрак, по всей видимости, не надеясь, что существующие условия и среда смогут изменить их поведение, решил вопрос кардинально – отправил обоих сыновей учиться: моего отца в Ростов, а дядю Леву в Москву. Благо, наряду со своими бойцовскими качествами, братья отличались хорошей успеваемостью. Мой отец поступил в строительный институт, а дядя – в военную академию.
Домой они вернулись с деталями городского шика в одежде и дипломами в кармане. По этому случаю дед захотел сделать для них что-то знаменательное. Для того времени приобретение автомобиля было чем-то невероятным – сродни выигрышу в лотерее. Автомобиль был дорогой покупкой для рядового гражданина. Но, как это всегда бывает, существовали и исключения. Например, ветераны войны или другие лица, имеющие заслуги пред государством, могли приобрести автомобиль по цене значительно ниже официальной. Все вопросы решались через исполнительный комитет городского совета депутатов.
С утра дед оделся так, как он одевался на майский парад Победы. Предварительно записавшись на прием к городскому голове и взяв с собой обоих сыновей, направился в приемную к чиновнику. Надо сказать, что председатель горисполкома знал деда, и знал его очень хорошо. Терпеливое ожидание в приемной порядка двух часов уже вызвало у деда плохо скрываемое беспокойство и раздражение. Но тем не менее он бодро поглядывал на сыновей, как бы давая понять: ну что поделать, видно, у председателя много работы. Войдя в кабинет, он вежливо представился. Председатель, улыбаясь, ответил:
