Бывает, затаюсь в уголочке и спрошу его по-хорошему: ПОЧЕМУ???
Не дышу даже – услышать бы, что ответит он мне за Пуню мою! За папу, маму мою! Чем оправдается?!
А в ответ: тик-так да тик-так… громче, громче тикает…
– Но ты, Федя, знай одно: трудно с Богом человеку, а без Него стократ хуже выйдет. На себя одного положись тогда, человек, и в яму земляную один-одинешенек навсегда ляг, без надежды…
На себя одного бы и положился я! Да как? Если он во все мое лезет?
Вот пошла вчера за пенсией бабушка. Долго не было ее, думал я: сейчас накупит всякого вкусного. А пришла и плачет, и пальто не сняла: кошелек, говорит, Федя, вытащили, пенсия вся. Ну и я заплакал.
Поплакали мы, и тут опять вспомнила бабушка свое утешение.
– Ладно, – говорит, – Фитилек, не горюй, проживем как-нибудь, на все воля Божья, кому-то, значит, пенсия наша и нас нужнее…
«Макароны сварю», – объяснила. На все беды у нас один рецепт с бабушкой: макароны, лапша да рожки.
Так же вот, как и с папой и мамой вышло. Как узнали мы, что он от нас их забрал, так тоже плакали, так мы плакали! Как и с кошельком, как и с Пуней… А потом тоже бабушка сказала: Богу, значит, нужнее, чем нам… Бог забрал.
Опять, опять, думаю, он! Бог забрал!
Лучше бы его вовсе не было!
Самое лучшее себе забирает!
Вон и кошелек у бабушки утащил…
Из тетради Фединой: о Богморозе
Новый год уже скоро!
Белым-бело…
Стекла потрескивают, батареи гудят. Холодно уж очень. Солнце в лужах замерзло. Пятнышками все рассыпается, рябчит, до слез светло, ветки, как в вате сахарной, рябины, как клюквы в пудре, воздух – сосульки пить.
И как только в небе таком стеклянном птички летают?
Морозом свистит через щелочку форточкой, часы тукают, бабушка клеенку кухонную скатертью белой сменила к празднику. Елочка, на ней шарики. В шариках лампочки отражаются, включишь фонарики, они мигают, мигают… и так хорошо становится… очень!
День коротает, и скоро уже темнеет в окне, двор как будто одеялом синим накрыт, светятся за занавесками разноцветные гирлянды, фонарики… Синие, зеленые, желтые, красные лампочки. Высыпает бабушка воробушкам пшена за окошко, маме с папой привет чтобы в Град Небесный передали они. Бедные прыгают по подносу жестяному голые птички. Долетят ли по такой холодище?
– Долетят, Федь, не бойся. Им Бог из перышек теплые шубки сшил.
– Богмороз?
– Бог Мороз.
– А летом им в шубках жарко?
– А летом Он им из легких перышков шубки сменит.
– Зря все-таки, бабушка, у человека в процессе революции шерсть повылазила.
– Эволюции, может, Федь?
– Ну эволюции… Хвост-то – бог с ним, конечность лишняя, на дерево влезть головы, рук с ногами и веток хватит. А вот шерсть зимой человеку бы пригодилась по многим соображениям. И шарфом чтоб ты меня, бабушка, не душила, и в валенки не влезать, и от детского сада домой дойти, и с горки скатиться, и подушку набить, и шубу новую не покупать, полинял, да и точка! Да?
– Вот и свитер, Федь, смотри, твой полинял, да и точка…
И несет бабушка в мою комнату конверты с красивыми открытками. Родственников поздравлять из Тальятия и города Красноярска с Новым годом.
Богморозу тоже написать нужно, думаю, поздравительную открытку.
– Напиши ему, бабушка, я тебе продиктую…
Здравствуй, дорогой Бог Мороз!
Поздравляю тебя с Новым, 1983 годом!
Желаю тебе счастья, здоровья, любви, удачи и Мирного Неба над головой!
Скажи, пожалуйста, папе с мамой моим, что мы по ним очень скучаем с бабушкой, и, если можешь, заберu нас к ним поскорее в свой Небесный Город или их к нам в гости хоть на праздники отпусти.
