Закончив с медитацией, Сонг обессиленно лёг на кровать. Даже несмотря на раннее время, его быстро сморил беспокойный сон, полный странных видений и образов. В них он пытался добраться до высокой башни, где, как ему казалось, находилась Син Фен, но сколько бы ни старался, каждый новый шаг лишь отделял его от башни…
Проснувшись перед рассветом, Сонг несколько секунд смотрел в серый потолок, пытаясь осознать, где он и каким образом оказался в столь странном мире. Когда удалось немного прийти в себя, он с небольшой заминкой поднялся с кровати. Где-то за окном начинали просыпаться утренние птицы, предвещая скорое появление солнца, а значит, нужно поторопиться. Сегодня Сонг впервые с момента своего появления в этом мире хотел самостоятельно в одиночку выйти за пределы поселения. Он до сих пор не знал, позволят ли условия испытания сделать это, но определённая надежда имелась. В прошлых мирах один раз ему уже удалось нечто подобное, правда, не специально. Сейчас Сонг надеялся повторить это.
На западных воротах его утреннюю попытку выйти за пределы поселения местная стража встретила без большой радости. Как правило, фуражиры редко выходили раньше групп охотников, а тут даже не группа, а одиночка. Однако всё же пропустили, поинтересовавшись только целью и причинами такого раннего выхода.
– Во время предыдущего выхода наткнулся на скелет чудовищного зверя, хочу проверить, – ответил Сонг и, дождавшись кивка от старшего караула, спокойно прошёл через приоткрытые малые двери в массивных вратах.
Он был готов встретиться с возражениями стражи и даже заготовил парочку аргументов, но всё обошлось. Утро обещало стать солнечным, и воины на воротах резонно решили, что в ближайших окрестностях от поселения опытному фуражиру ничего угрожать не должно.
Добраться до гало удалось достаточно быстро, к тому времени солнце уже взошло достаточно высоко, чтобы Сонг мог, особо не опасаясь, идти по видимой лишь только одному Вану тропинке. За всё прошедшее время, что он находился в этом мире, сам Сонг так и не научился нормально распознавать направления в местном лесу. Да и не стремился к этому.
– Вот я и на месте, – пробормотал он, остановившись напротив слегка изгибающегося тонкого серебристого диска.
Всё это время он не мог долго оставаться возле диска, из-за того что всегда находился с кем-то в группе, и если бы не вчерашнее озарение, наверное, сосредоточил бы усилия на алтаре, а не на гало, так как именно он первоначально казался ему ключом в этих воспоминаниях. Но теперь всё поменялось. Сонг уверенно шагнул к серебристой стене и, как в прошлый раз, протянул к нему руки, стараясь уловить малейшие отзвуки новых концепций.
И лишь рука коснулась гало, как всё вокруг пришло в движение. Как и в прошлый раз, серебряные нити начали стремительно закручиваться вокруг Сонга, создавая самый настоящий рукотворный кокон, что ослеплял сиянием. И с каждой новой секундой этот кокон увеличивался. В голове Сонга начали появляться стремительно сменяющие друг друга события. Колоссальные объёмы нитей потянулись к нему, стремясь оплести, закутать в себя. Перед его внутренним взором эти нити начали превращаться в самые настоящие струны кармы, соединяющие его с каждым существом в мире. Он купался в законах судьбы, впитывая их точно губка, и пытаясь понять фактически наживую, пропуская через себя. Там, где появлялась одна струна, вслед за ней шли две других. Они множились, опутывали его, соединяясь с каждым из живых существ, находящихся в мирах человеческого атолла влияния. Нет, больше того. Сонг ощущал нити кармы даже с теми, кто уже миллионы лет как умер. Сквозь время и пространство. С каждым из них он оказался связан. Дни. Годы. Тысячелетия. Миллионы. Миллиарды лет. Время стало как податливое тесто. Он чувствовал, что смог бы слепить из него всё, что захотел или пожелал.
