– В таком случае вам я обязан возможностью лицезреть это блистательное общество! – Ричард обвел рукой зал.
Улыбка лорда Уильяма стала еще шире. Он кивнул ливрейному слуге в голубом с золотом костюме, и оба собеседника взяли себе по бокалу виски.
– Вы преувеличиваете мое влияние. – Лорд Уильям кивнул Ричарду, поднимая бокал. – Пусть вы и выскочка из колоний, в этом зале достаточно лордов и леди, которые вам кое-чем обязаны. Уже одно то, что половина этого шелка, – он кивнул в сторону зала, – выткана на ваших мануфактурах. О ювелирных украшениях с вашим клеймом говорить излишне.
– Теперь ваш черед преувеличивать мои возможности, – махнул рукой Ричард.
Лорд Уильям глотнул из бокала и посмотрел на пеструю толпу.
– Времена меняются, Ричард. Конечно, отпрыски благородных фамилий смотрят на нас, дельцов, свысока, тем более на американцев. Однако за их громкими титулами стоит порой не так много. Традиции – хорошая вещь, но дорогостоящая. Вряд ли кто из них упустит возможность породниться с богатой наследницей или состоятельным деловым человеком вроде вас… – Он задиристо посмотрел на Ричарда. – Или претендентка на титул миссис Ричард Картер уже имеется?
Ричард покачал головой, задумчиво глядя в бокал.
– Нет, еще нет.
Сам того не зная, лорд Уильям задел его больное место. Ричард не испытывал недостатка в общении. Его ежедневник был заполнен приглашениями на званые вечера, скачки и прогулки верхом, концерты, спектакли и ужины в неформальной обстановке, однако он все чаще чувствовал себя одиноким. Все эти годы он занимался только своим делом – изучал рынки сырья и технологии его переработки, ловил возможности, завязывал контакты, заключал сделки и обнаружил во всем этом такую прыть, что даже депрессия 1873 года почти не затронула его предприятий.
Но чего-то не хватало. Он все острее ощущал это, особенно по вечерам, когда сидел у камина в своем доме на площади Лафайет, с бокалом калифорнийского вина собственного производства и каким-нибудь хорошим романом или последним номером «Нью-Йорк таймс». Он все чаще проваливался в эту пустоту, и наслаждаясь оперой в красно-золотой ложе Академии музыки, и прогуливаясь верхом по бурым холмам своих обширных владений на Западном побережье. В юных леди из хороших фамилий, бросавших в его сторону застенчивые и одновременно призывные взгляды поверх раскрытых вееров, в почтенных матронах, подсовывающих ему дочерей, племянниц и внучек, не было недостатка по обе стороны Атлантики, однако ни одной из них так и не удалось растопить лед его сердца. В лучшем случае, все заканчивалось непродолжительным романом. Ричарду Картеру было мало красивого лица, стройной фигуры и добродетельного характера. Он искал спутницу жизни, способную лишить его рассудка, заставить кровь быстрее бежать по жилам, ошеломить, пленить – все одновременно.
Ричард снова погрузился в созерцание играющей всеми красками суеты бала.
– Вас заинтересовало что-то конкретное?
Он замялся.
– Там, у двери в оранжерею… Дама в красном.
– Пустой номер, Ричард.
– Но почему?
Картер удивленно посмотрел на друга.
– Видите ли, вы пропустили главную тему дня, – покачал головой лорд Уильям. – Юная леди – сенсация сегодняшнего бала: недавно ей удалось подцепить на удочку нашего вечного холостяка Невилла. И вот теперь джентльмены завидуют ему, а леди дружно ненавидят за это ее.
– Невилл? – Ричард Картер наморщил лоб. – Ни о чем не говорит.
