Но то, что я видела в глазах матери – немое сочувствие, оно отнимало мою последнюю надежду на то, что всё это окажется страшной ошибкой.
– Мама, где Мика? – Повторила я жалобно.
Больше всего мне не хотелось снова слышать, что он мёртв.
– Ты хочешь съездить к нему на могилу? – Она с трудом нацепила на лицо жалкое подобие улыбки. – Хорошо. Давай. Если тебе станет от этого лучше, мы съездим после обеда. Договорились?
Я зажмурилась и ощутила, как предательские слёзы вырвались из глаз. Влага больно обожгла щёки.
«Ты не мог этого сделать. Ты не мог исчезнуть. Не мог бросить меня! Только не ты!»
– Что с ним случилось? – Хрипло спросила я и открыла глаза.
Мама нахмурилась.
– Что?! – Повторила я. – Мне просто нужно знать.
Слёзы нагрелись и почти вскипели в моих глазах.
– Он упал с вышки возле озера. – Сказала мама, старательно и очень медленно проговаривая каждое слово. – Его тело нашли в понедельник. Ты забыла?
Её ладонь легла на мой лоб.
От прикосновения к синяку мою голову пронзило молнией, но я даже не поморщилась. Я больше ничего не чувствовала. Я словно летела кубарем с высокой лестницы, подскакивала на ступеньках, переворачивалась, летела дальше, а лестница всё никак не кончалась.
– Как это произошло?
Мои собственные слова показались чужими. Их будто произнёс кто-то с похожим голосом, но не я.
Мама пожала плечами – этого я и боялась.
– Трагическая случайность. Он… – Она вздохнула. – Сорвался и упал.
«Я сошла с ума. Ничего этого нет. Сейчас я проснусь».
Я зажмурилась, снова открыла глаза, но ничего не поменялось.
– Чушь! – Крикнула я.
Дёрнула на себя обручи колёс, развернулась и помчалась прочь из комнаты.
– Анна! – Умоляюще прокричала мать.
Я слышала за собой её шаги, но ещё активнее вращала руками колёса.
– Ты в пижаме! Постой! Куда…
Никто в этот момент не смог бы меня остановить.
– Да постой ты!
Я отворила дверь, перепрыгнула через порожек и застыла посреди веранды.
Чёрт бы побрал эти ступени!
Слёзы хлынули градом из моих глаз.
Даже в этот момент я не находила в себе сил, чтобы встать и побежать. Не находила в себе сил, чтобы признаться! Жалкая лгунья!
– Хорошо, хорошо, я помогу. – Послышался мамин голос. – Нельзя же так…
Она взялась за ручки, развернула коляску и принялась осторожно спускать меня со ступеней.
– Я не верю, не верю! – Бормотала я.
Смахнула слёзы с глаз и только в этот момент заметила стоящую в стороне сестру, пытавшуюся сдерживать за ошейник нашего пса. Она смотрела на меня с ужасом в глазах.
– Давай, сходим к нему. Только не плачь. – Причитала мама.
Ступенька. Ещё одна.
Как только коляска оказалась на земле, я взяла управление в свои руки и, яростно вращая колёса, покатила к калитке.
Не знаю уж, что подумали строители, возившиеся у дома Пельцер, увидев плачущую девушку в пижаме и на инвалидной коляске, но мне было на это плевать. Я едва не сшибла маму, которая обогнала меня, чтобы успеть открыть передо мной калитку, и помчалась дальше – прямо к дому Ярвиненов.
– Отсо! – Позвала она, когда я подкатила к их двери и стала звонить в звонок и барабанить в неё кулаками. – Отсо, открой, пожалуйста, здесь Анна! – Крикнула мама.
Я всё стучала и стучала, но мне никто не открывал.
– Он точно был дома. – Задумчиво произнесла мама, подошла ближе и, сложив ладони вокруг лица, заглянула в окно. – Сейчас посмотрю в саду. – Сказала она и стала обходить коттедж.
Едва она скрылась за домом, как я поняла, что моё сердце вот-вот взорвётся. У меня не осталось сил ждать.
