- Кать, не страдай фигней, - вырос в дверях спальни Миша. – Я оценил твою попытку быть крутой. Давай забудем все, как страшный сон.
Я усмехнулась, продолжая складывать джинсы.
- У меня хорошая память, Миша. К сожалению. Или к счастью. Думаю, все случившееся к счастью. Я хоть прозрела.
- Ой, давай без пафосных речей. Да, я дал маху. Но мы же семья и все должны решать вместе. Это нормально.
- Нет, это полный отстой. Это точно не похоже на семью. Даже отдаленно. Я не собираюсь с тобой жить. Меня от твоего присутствия воротит.
Миша пересек спальню, схватил меня за руку.
Миша пересек спальню, схватил меня за руку.
- Какая брезгливая, - процедил он сквозь зубы, прижимая меня к себе. – С каких пор я тебе так противен?
- С тех самых, когда я навела справки и узнала, что кучу денег ты спускал не только на игры, но и на шлюх.
- Ух, какая моралистка. Значит, тебе можно кувыркаться с шейхами и олигархами, а мне нет? Двойные стандарты, родная.
- Я устала оправдываться, Миша. Пусти меня. Я избавлю тебя от своей грязной натуры. А долги мы поделим через суд, где заодно расторгнем брак, - почти выплюнула я ему в лицо.
Миша округлил глаза и отпустил меня.
- Ты совсем тронулась, Кать? От джетлага или так активно работала ртом, что мозги свернулись?
Я закусила губу, чтобы не расплакаться. Меня давно не трогали мерзкие слова мужа, но сегодня они были отчасти правдивы. Меня все еще мучала совесть. Слава богу, что не чувство вины. От него меня Миша избавил напрочь.
Ничего не ответив, я сунула кучей в чемодан белье и закрыла крышку, покатила его к выходу.
Муж не унимался.
- Вот опять. Убегаешь, молчишь. Потому что крыть нечем, да?
- Отстань, - только и бросила я.
- Откуда тогда такие деньги, Катя? Ты выиграла в лотерею или продала золотой унитаз из своего кукурузника?
Я с трудом понимала, что несет этот придурок.
- Миш, какие деньги?
- Долги, Катя. – пояснил он наконец. – Все заплачено. И не мной. Я, признаться, рад, что ты не стала кривляться и продалась на рейсе. Давай наконец все забудем…
Мне все еще трудно было понять, что имеет в виду Миша. Фраза об оплате долга наталкивала на выводы. Однако поверить было сложно.
Я разберусь с этим чуть позже. Сейчас мне хотелось только одного – уйти.
Миша все никак не мог поверить и закрыл мне выход.
- Катя, - угрожающе тихо произнес он мое имя. – Если ты сейчас уйдешь – это конец. Я не приму тебя обратно.
Смех вырвался изо рта икающим карканьем.
- Уйди с дороги, - потребовала я.
- Нет, - продолжал упрямиться почти бывший муж. – Ты еще мне должна.
Мой смех стал совсем истеричным. Я почти плакала.
- Что еще, Миша?
- За квартиру. Ты жила здесь. Мы договаривались. Я покупаю еду, ты платишь аренду.
Я все-таки заплакала. Мишу это не тронуло. Он хладнокровно наблюдал, как я достаю телефон и перевожу ему на карту сумму аренды.
Только после этого он отошел от двери и позволил мне уйти. Пытаясь вызвать такси, катить чемодан и не рыдать в голос, я зашла в лифт. Мой телефон, оказывается давно разрывался от звонков Юли.
Я приняла вызов, шмыгая носом, вместо «алло».
- Катя, где ты? – потребовала ответа подруга.
- Дома. Вернее, у Миши. Забирала вещи.
- Что? – Взвизгнула Юля.
- Ты одна пошла? И он дома был? Почему не сказала мне?
- Не знаю, - продолжала я говорить сквозь всхлипывания.
- Он обидел тебя? Ударил?
- Нет. Просто потребовал еще денег. Ну и наговорил… дерьма всякого.
Я длинно втянула сопли, вытерла нос кулаком, на секунду отпустив ручку чемодана. Нелепо хихикнув сквозь слезы, я смогла выдавить из себя сарказм:
