Срок моей временной работы подошел к концу, но уйти из детского дома я не смогла.
Мне понадобился не один день, много-много тихих слов и часов тишины, чтобы однажды, когда рука мальчишки оказалась в моей, маленькие пальцы сжались.
Андрюшка одевается, я беру его за руку, и мы выходим на улицу. Мне так же, как и ему, хочется укрыться от любопытных глаз, от лишних вопросов и людей, и я увожу его за ворота интерната. Веду дальше, туда, где мы можем целый час побыть просто вдвоем. Оказавшись под сенью кленовой аллеи, не удержавшись, сажусь на корточки и прижимаю мальчика к себе – я каждый день жду этой минуты.
- Ну, привет, мой хороший. Привет, солнышко! Я так скучала!
И потянувшись ко мне, Андрюшка крепко-крепко обнимает меня за шею и признается:
- Я тоже.
2. Глава 2
- О, Света пришла. Поля, слышишь? Наша старшая дочь вернулась! Свет, ну почему так поздно-то? Ты что, в две смены работаешь? Нет, ну что за стахановские нормативы? У тебя есть личная жизнь или нет?
- Нет ее, пап, и ты это прекрасно знаешь.
Я вхожу в квартиру и раздеваюсь. Сбрасываю с усталых плеч плащ, с ног - туфли на шпильках, убираю одежду в шкаф и подхожу к отцу. Целую его в щеку и направляюсь к своей спальне, чтобы переодеться и оставить сумку.
- Все равно! - отец идет следом. - Мне тут проект прислали для новой гостиницы, а посоветоваться не с кем. У матери голова болит – ей все нравится, Лялька до сих пор гуляет, а Умка сегодня снова вернулась в печали. Что там случилось с ее докладом - не знаю, но, кажется, Катя расстроена.
- Пап, не бузи. Лучше поставь чайник и чего у нас там вкусного есть? Я голодна – жуть!
- По-ля! – повышает голос отец, обернувшись. - Чего у нас есть на ужин? Твой ребенок голоден!
- Светуль, кажется, котлеты остались, если Оля с Костиком не съели, - отвечает из зала мама. – Я слышала, они час назад на кухне толклись, так что не уверена.
- Съели! – приложив ладонь ко рту, докладывает папа. – И даже подливку. У Костика аппетит – мужик! В общем, овсянка с ветчиной пойдет? – спрашивает участливо. Повар из него не ахти какой, но когда у тебя три дочери, а у жены - три ветклиники, приходится чему-нибудь, да научиться. И неважно, что старшей из дочерей уже двадцать семь. Ответственность штука такая: если она есть – с годами не проходит. - И рыбка соленая. Ум-м, доча-а… - на лице родителя появляется ухмылка хитрого кота, налакавшегося сливок. - Мне друзья такую рыбку презентовали – закачаешься!
- Конечно пойдет!
- Тогда я быстро! Свет?
- А? – я оборачиваюсь на пороге.
- А может, по бокальчику пивка сообразим на двоих? Ну, раз уже у нас есть рыбка?
Я улыбаюсь и на секунду прикрываю глаза, давая понять, что согласна.
- Можно и по бокальчику. Но не больше, Уфимцев, - строго грожу родителю пальцем, - мне завтра на работу!
- Понял, Светуль! Сейчас все оформлю!
Отец у меня известный в городе бизнесмен. Владелец сети ветеринарных аптек и зоомагазинов в крупном областном центре. Совладелец нескольких гостиниц на побережье и курортных комплексов. Дядька интересный и важный, все как положено. При кожаном портфеле, личном водителе, автомобиле последней марки «Лексус», тремя исполнительными директорами и пятикомнатной квартирой в самом дорогом жилом комплексе города – известной высотке «Седьмое небо».
Но все это находится в большом мире за дверью. Когда он дома, он обычный сорокашестилетний мужик. Все тот же Толик Уфимцев, в прошлом способный студент, который в девятнадцать лет женился, а в двадцать два катал меня на спине и кричал веселой лошадкой: «Иго-го! Светлячок, держись!»
