НЕБО ЖДЁТ. Притча о будущем - страница 21

Мужик подбежал к женщине, обнял её за плечи и сказал:

– Это он! Он приехал! Прости меня, дорогая, прости!

Женщина заплакала в голос, как завыла. Пётр быстро подошёл, обнял их обоих и только что-то хотел сказать, как послышался удар в дверь. Я вздрогнул. Потом ещё один удар, ещё… Били в дверь изнутри комнаты, которая была заперта на засов. Женщина с ужасом вжалась в Петра.

– Рассказывайте, что произошло, – сказал Пётр.

Удары продолжались, они становились всё чаще, и я каждый раз вздрагивал от них. Женщина стала говорить.

– Моя дочка… Она очень хорошая девочка… Она меня очень любила, и отца… Окончила школу и поехала в столицу поступать в университет. Поступила и хорошо училась, но она такая доверчивая… Появился у неё друг, пригласил на вечеринку, и после неё она стала вот такой! – Женщина заплакала, и муж погладил её по спине. – Мы не знаем, может это – наркотики, может быть, и нет. Дело в том, что она участвовала в каком-то обряде в блоке общежития. Я молилась долго… дни и ночи, и вдруг Господь во сне ответил, что услышал мою молитву и пошлёт помощь через своего человека… Я сразу поняла, что это вы, и послала мужа… Я поняла это по той радости, которую испытало моё сердце, когда увидела дымок рядом с заброшенным домом!

Удары стали частыми, мне стало казаться, что вот-вот – и дверь не выдержит.

– Как её зовут? – спросил Пётр.

– Мария, – хором ответили мать и отец, – но…

– Выпустите её, – властно сказал Пётр.

Отец приблизился к двери и с большим усилием отодвинул засов. Дверь от следующего удара распахнулась, мужик еле успел увернуться и прижаться к стене.

В дверном проёме стояла поразительной красоты девушка в приличном полисном, но откровенно-смелом костюме. Ухоженная причёска растрепалась, некоторые пряди светло-русых волос упали на лицо.

– Твари… – вдруг мужским низким голосом сказала она. – Мерзопакостные уроды. Подлые быдла деревенские. Хвосты собачьи.

Она стояла на пороге комнаты и всё извергала и извергала ругательства, причём такие изощрённые, что я чувствовал, как кровь приливает к лицу. Потом девушка вдруг замолчала, подошла к зеркалу, ловким движением поправила причёску и костюм. Мужчина и женщина стояли возле стены, вжавшись друг в друга, женщина всхлипывала. Девушка обернулась, посмотрела на нас злыми блестящими глазами и рассмеялась звонким смехом… девичьим. Потом смех резко оборвался. Она большими шагами подошла к Петру, непрерывно глядя ему в глаза, и толкнула к стене, затем мягко обхватила руками его шею, обвила ногой и прижалась щекой к его щеке. Я дёрнулся, чтобы отогнать её, но она резко повернулась ко мне и плюнула в лицо. Я, подавляя рвотные позывы, в шоке утёрся рукавом. Но Пётр невозмутимо стоял, спокойно опустив руки, и не сводил глаз с её лица.

– Я знаю тебя, – сказало это существо, которое я не рискнул бы теперь назвать девушкой. – Мне постоянно угрожали тобой, и я привык. Я перестал бояться.

Она стала самозабвенно тереться своей щекой о его щёку с каким-то остервенелым удовольствием: глаза её закатывались и затуманивались влагой. Пётр внимательно смотрел на неё в упор и молчал. Я же перепугался и сильно растерялся, но мне ничего не оставалось, как следовать его примеру.

– Собственно, кто ты такой? – продолжало существо, приблизив губы к уху Петра. – Кем ты себя возомнил? Воином? Благодетелем? Избавителем? Может быть, даже самим спасителем? Ты считаешь себя милосердным? Но ведь лжива-то милость твоя!