– Зачем тебе этот грех брать на душу. Вон, никого нет, беги куда хочешь.
– Тоже мне, святоша, блин…
Они постояли еще некоторое время, смотрели во все стороны, опасаясь, что за ними наблюдают и специально проверяют, убегут или нет. Вовка повертел головой и сел, где стоял, на камни, обессилив от постоянной тревоги и страха.
– Ты чо сел?! Давай, вставай, рвем отсюда, Тонкий!
– Куда?
– Да, ладно, «Тонкий», опупел, что ли?!
– А поймают?
– Тогда и думать будешь. Зассал, что ли?!
Тонков поднялся и стал засыпать бревна глиной.
– Тонкий, ты меня слышишь?! – Бобров схватил Вовку за рукав и всматривался в его глаза.
– Сань, ты сам, если хочешь – беги. Я думаю, что мужик не зря нас оставил одних. Да и сарай не такой, из которого нельзя сбежать. В лучшем случае вернёшься сюда же. А в худшем – по дороге шлёпнут.
– Да ладно, умный! – Бобров задумчиво оглянулся по сторонам.
Немного постояв и не сумев побороть сомнения, стал тоже бросать глину.
Скоро бревна скрылись, а когда засыпали камнями, можно было вообще не различить, что тут вырыта землянка.
– Ну и что дальше? Самим возвращаться? – Бобров сидел на камне и швырял в раздумьях мелкие камешки.
– Подождем…
Вовке вдруг почудилось, что откуда—то издалека, чуть слышно донёсся звук БМП. Он насторожился.
– Что ждать?
– Тихо! – оборвал он Боброва, – Слышишь?!
Бобров встал и повернулся лицом в сторону, откуда доносился шум.
– БМП! Да, ладно… Тонкий! БМП! Точно! Не одна, колонна! Наши! Бежим!
Радостный и одухотворённый вид Боброва отбросил Вовкины сомнения о побеге. Наши! Они были не далее двух— трёх километров. И всё! Конец их мучениям! Конец их плена! Прав был Бобёр, прав! И если бы не его нерешительность, были бы уже у своих.
Бобров побежал первым. Вовка, задержался, словно уговаривал свои ноги не желавшие бежать и сомневающиеся в успехе. Но вскоре побежал следом. Откуда-то появились боевики, человек около десяти. Двое схватили Боброва, несколько раз ударили ногой и прикладом. Тот обмяк. Вовка остановился и испуганно смотрел на товарища, которого волокли к землянке.
– Лезь в яму, пошёл! – «чех» сзади больно толкнул Вовку и показал в сторону лаза в землянку, которую они недавно накрыли.
Он спрыгнул. Следом за ним в землянку спустились боевики, толкая перед собой Боброва. Их усадили в дальний угол. Боевики тихо переговаривались между собой. Шум колоны был уже слышан отчетливей. Чувствовалось, как дрожит земля. Бобров шмыгал носом. У него, вероятно, текла кровь. Колонна остановилась и были слышны отдельные выкрики солдат.
В тёмной землянке раздались лязги затворов. Кто-то произнес: «Аллах акбар». Голоса повторили. Тонков напрягся. Понял, если что, они сдаваться не будут. Он вслушивался в крики, пытаясь распознать чей—нибудь знакомый голос.
– Проверь справа! – приказал кто—то наверху. Достаточно было громко крикнуть и голос бы услышали. Сердце стучало в мозг. Но было и слышно напряженное сопение боевиков, готовых в любую минуту открыть огонь. Они, как будто тоже подумали об этом и закрыли руками рты Вовке и Боброву. Тонкову показалось, что и крикнуть бы он толком не смог. Горло пересохло, а язык присох к нёбу. Разве что прохрипел бы, но крика бы не вышло. Звуки моторов и голоса удалялись. Какое-то время сидели тихо. Потом один из чеченцев что—то буркнул и осторожно вылез из ямы. Прошло ещё некоторое время. Раздался возглас, по-чеченски. Боевики зашевелились стали вылезать один за другим. Вовка с Бобровым остались сидеть в землянке. Прошло минут десять.
