Я приняла ключи. Заперла сама дверь и мы вошли в лифт.
Адрес я ему сказала в машине. Он ничем не выдал своего удивления, даже если и был удивлен.
— Я жду здесь, у Вас столько времени, сколько нужно.
О, мне еще и ограничить время могли? Я даже как-то не подумала об этом. Преодолела двадцать метров до кирпичного здания детского дома от калитки и нажала на звонок.
Дети были на каком-то занятии. Мне пришлось подождать их в кабинете социального педагога, которая как раз пригласила меня побеседовать. Я ничего не могла ей толкового сказать. Сказала только, что сняла квартиру и теперь решаю вопрос с работой. Нужно было немного приукрасить действительность. Я не вруша, но не хочу, чтобы мне отказали сюда приходить или забрали возможность оформить опеку над мальчиками. Я их единственная родственница.
Занятия проходили в другом корпусе, выход в который через двор. Получив разрешение погулять с ними до обеда, а это минут сорок, я вышла встретить их во двор. На заснеженной территории даже горки не было. Ну это же дети, неужели трудно было горку построить ледяную.
— Некому. — ответила женщина, она вышла вместе со мной встретить группу. — Мы заняты по самые уши. Родителей у этих детей нет. Дворник наш еле успевает на полставки снег расчищать. Метёт вон уже две недели как сильно. Не до горок. И... травмоопасно это. Вот и они!
Дети гурьбой высыпали из соседнего здания, кто-то шагом, кто-то бегом, все направились к женщине, окружили её, показывали какие-то листочки с рисунками, а она улыбалась каждому и говорила: “Как красиво!”
Миша и Максим стояли в сторонке. Одеты одинаково в маленькие дубленки, синие шапки с подвязками и помпонами, коричневые большеватые варежки и такие же коричневые шарфы, закрывающие пол лица.
— Вика! Вика пришла! — кинулись ко мне оба, а я едва не заплакала! Узнали, родненькие!
Мы остались одни. Погода была чудесная, солнечная, снежок под ногами блестел, мы медленно перешли к заснеженной лавочке, на которую я поставила свою сумочку. Перевязала им аккуратнее шарфы. Поцеловала каждого в розовые от морозца щечки.
— Как я по Вам соскучилась! Как вы тут, мои хорошие? Не обижают вас?
Оба закачали головой.
— Домой хотим… к маме… Вика забери нас.
— Заберу! Обязательно заберу, надо только потерпеть, маленькие мои. Скоро я заберу вас, обещаю!
Говорил в основном Максим, а Миша молчал. Он только грустно смотрел на меня распахнутыми глазами.
Мы разговаривали о рисунках, об игрушках, какие бы они хотели себе. Я понимаю, что Новый год им пришлось пережить в детском доме и хотела порадовать их подарками.
Сорок минут пролетели как одна. Так не хотелось прощаться с ними! Миша уткнулся лицом в мои колени и не хотел отпускать, а Максим обнял с другой стороны.
— Я приеду. Обязательно приеду скоро, любимые мои!
— Мальчики, обедать пора. — их звала незнакомая мне женщина. Максим нехотя отодвинулся, а Миша еще минут пять прижимался ко мне. Так больно на это смотреть. И еще больнее чувствовать, что никак не можешь ускорить процесс оформления опеки. А раньше мне не разрешают их забрать!
С трудом заставив себя выйти из двора детского дома, я молча села в машину Зимина. Отвернувшись в окно, сжала губы, запрещая себе плакать.
И чем я так прогневала бога, что мне такое наказание? За что им это всё?
10. Глава 9
Я даже не смотрела, куда едет водитель. Решала, как мне убедить Зимина отпустить меня. Мне нужно решать свои проблемы! И самое главная из них, это опека.
