Неделя до конца моей депрессивной мимолетности - страница 20

– «Тебе помогают твои лекарства?»

Джеймс задумчиво обернулся на вопрос, глубоким взглядом осмотрел выражение лица Феликса, на некоторое время перевел взгляд на дальние неприметные углы комнаты.

– «Не знаю..» – печально ответил Джеймс и скрылся от табачной лавки, прикрываясь легонько тусклым светом разбитых домашних фонарей. Удобным расположением близлежащих нужных мест табачная лавка в свою очередь как раз находилась в соседнем от того, в котором непосредственно проживал Джеймс. Зайдя во внутренний двор, еще более темный и непроглядный по ночам, чем лицевая сторона этакой улицы, главный герой все еще мог разглядеть с одной стороны стеснительно росший многообещающий ряд деревьев с парой неплохих, однако плохо покрашенных, лавочек у определенных деревьев. Внутренний дворик едва ярко походил на приятный, словно застывший во времени задумчивый сквер, как ни странно, резко прерванный грубой архитектурой последующих зданий, какие-то конечные из которых уже относили себя к иной улице. Сквер почти затух, за ним сравнительно давно перестали ухаживать, наблюдать, вообще вспоминать. Правый фактически конечный подъезд, немного проглядывавший по углам терпимой ржавчиной, являлся родным и зафиксированным подъездом мужчины. Войдя внутрь здания Джеймс прошел по длинному, совсем-совсем приглушенно освещенному коридору в самую даль, чтобы подняться по лестнице на девятый этаж из всех десяти возможных. Лифта у здания не наблюдалось, вовсе, скажу так, не планировалось при постройке корпуса, но Джеймсу прогулки были к лицу, он получал от них какое-то философски насыщенное удовольствие, способен был разобраться в разведенных задачах, проскользнувших проблемах, все шло на пользу внутреннему состоянию. Специально отведенное лестничное помещение наблюдалось весьма широким и оттого комфортным, ступеньки были оформлены грамотно, расчетливо; в некоторых особо эксклюзивных углах поставили еще достойную искреннюю имитацию домашнего ковра: немного порванного, промокшего, в каких-то моментах сделавшегося тоньше своей изначальной ширины. Однако это были все те же ковры, о которые можно было спокойно и приветливо (может, не настолько, конечно, но уважение к соседским инициативам являлось обязательным критерием жизни здесь) вытереть ноги. Добравшись до своего этажа, Джеймс прошел еще ощутимо немало метров. Можно заявить, по моим наблюдениям, квартира главного героя находилась почти что впритык к расположившимся квартирам соседнего подъезда. Коридор на девятом этаже чувствовался лишь чуть более неизведанным, неистоптанным и в целом каким-то еще пока свежим в сравнении с нижними. Быть может, выдающиеся памятные местные личности так любили останавливаться и селиться на доступных, невозвышенных этажах. Возможно, лестница или тот же занятный лифт служат неким эмоциональным равновесием, способным усовершенствовать невольно дипломатические и стратегические смекалистые идеи в человеке. И, уже приближаясь к заданному высокому этажу, не хочется впрямь все крушить, вопить, молиться, жаловаться, разрушать и опускаться.. Опускаться.. Иногда мне кажется совсем чудным то, как субъективная, образная деталь мысли имеет возможность выразить себя в объективных, реальных и материальных схемах, механизмах, делах проживаемой жизни. Может быть, и вправду все это как-то связано с общей идеей логосической теории происхождения языка. И то, как слово влияет на создание, структурирование мира, может быть похожим по своей концепции на выдуманную мысль, что влияет на насущный расклад общественной жизнедеятельности. По крайней мере, мысль же откуда-то выдумывается. Всегда у меня получалось приходить к такому выводу, что на пустом месте сознание не заполняется. В любом случае должная быть какая-то закономерность, в любом моменте и пустота является чем-то, она не может быть в прямом своем значении ничем. С прохождением еще одного и следующего дня не перестает казаться, что мысль выполняет функцию как равновесия, так и закрепления полномочий своей позиции, которая опять же влияет на корректность всеобщего механизма обмена энергии и загадочной занимательной сущности правды, фактов, информации, тех самых мыслей обо всем. Выход из равновесия, потеря собственных сил на своей позиции грозит гнетущим восстановлением, которое неизвестно еще, как именно, преобразит условия и структуру образа жизни заданного персонажа. Во всяком случае, поднимаясь на свой проживаемый этаж, Джеймс все меньше хотел морально опускаться, разрушаться, падать сломя голову. Относительно громко прошагав к своей двери, имея возможность при этом отчетливо ясно и хорошо себя слышать, он тянется к дверной ручке и заходит в свою квартиру. Издалека проходит ненавязчивая морозная волна бесшумного сквозняка, свет забвенно выключен, кое-как проявляются многотонные темные очертания узнаваемой мебели. Внутри Джеймса пробежались теплые, но в то же время какие-то тягостные, досадно тоскливые чувства. Правая рука частично где-то машинально дотянулась до переключателя, свет в прихожей включился.