Недомерки - страница 19

Хуан. Простой ростовский голубь.

Миновали Италию. В Венеции их стаю заклевали вконец разжиревшие местные.

В Польше лучшего друга Хуана поймали уличные мальчишки, изжарили на костре и съели. Было больно. Но не так, как из-за Марии.

Измотанный, не отличающий дня от ночи, Хуан вернулся в Ростов: – За что, Мария? Мария, сидя на гараже, хрипло каркает. Не дай вам Бог влюбиться в ворону.

Где раздобыть краски, дабы описать это?! Как подобрать глаголы и прилагательные?! В тайге стонут километры сосен. В степи с леденящим воем дохнет последний побитый молью волк. Кровавое мясо! Полтонны, тонна мяса! Кровь ручьями, и ручьи как реки – бесконечны их рукава. Фонтаны крови. Булькает красное. Будто коктейль в вулкане. Брызжет кругом. Куда побежишь отмываться, если ждешь трамвай и стоишь в двух шагах от эпицентра событий? Слава Богу, примчалась полиция с мигалкой и забрала обоих прямо с остановки. Девушка вопила: – Я никогда не прощу! Ее парень охрип и матерился шепотом.

Он обычно знакомится с противоположным полом следующим образом – шуточка, провокация, прямой заход. Она обычно отшивает так – шуточка, намек, затем шлет лесом. Здесь другая ситуация. Он не подходит знакомиться. Хотя они вместе работают, только в разных отделах, за километр друг от друга, за пластиковыми перегородками.

Дни бегут. Она его видит, слышит издалека его баритон, каждый день наряды меняет. Он не знакомится. Она его с подругами не обсуждает, затаилась – боится сглазить. А сама о нем круглосуточно думает. Был бы в сутках двадцать пятый час, тоже ему бы посвятила. Вдруг он перед ее столом. С бумагами. Стоит, мнется, румянец спал. У нее тоже. Кругом работа кипит не хуже, чем на муравьиной ферме. На потолке лампы гудят. Наконец, он взял себя в руки, стал к ней подкатывать со своими обычными прихватами. Она его отшила – тоже как обычно.

БАМ – стройка века. Крановщик Семен, комсомолец, хронически не выполняет норму. А недавно был передовиком производства. – Что с тобой? – Я на крючке у формовщицы Светланы. Комсомольское собрание. – Светлана, ты же комсомолка, сними Семена с крючка немедленно! Светлана дает слово снять.

Семен выправляет показатели, хотя не достигает прежних. Женится на официантке Ларисе. Комсомольская свадьба. Гости шумят, шутят: – Светлана и вправду сняла Семена с крючка!

БАМ возведен. Комсомольцы разъезжаются по новым стройкам. Семен разводится с Ларисой. Выходит, не сняла его Светлана с крючка. – Сними! Нет сил больше, – молит Семен из дальнего сибирского города, из кабины башенного крана. Далеко Семен, но Светлана его слышит. – Было бы так просто, – жалуется она подругам в Казахстане, на очередном строительстве, – Сняла бы и все! Не могу, не получается!

Как узоры в детской трубе-калейдоскопе, сменяются города и стройки. К Семену и Светлане подкралась пенсия. Комсомола нет. Здоровья нет. Семен осел в Тамбове, разыскивает Светлану по всей стране. Давно – фамилия Смирнова слишком распространённая. Сейчас он в больнице, ждет операции. Один в палате, от соседа книжка осталась. Читать нет охоты и привычки. Запятые в книге решил подсчитать. Загадал – будет нечетное количество, операция пройдет удачно, жить будет. Запятые на крючки похожи.

В ночь с четверга на пятницу Антонову приснилась маленькая девочка. – Папа, не разрешай меня убить! – молила она, – Я тебе пригожусь! – Это предзнаменование. Она моя еще не родившаяся дочь, – решил Антонов, приступая к выяснению личности матери ребенка. Начал с торгового центра «Арсенал» – на шестой кассе трудилась Нина, с которой у Антонова четыре месяца назад было. Краткий разговор прояснил, здесь беременностью и не пахнет. Остальной секс Антонова проистекал годы назад и был замужем. Может, одна из бывших, неведомо как сохранив его сперму (заморозила?), теперь решила ею воспользоваться?! Антонов аккуратно посетил всех дам сердца и с каждой поговорил коротко, волево и в открытую. Ни одна не созналась. Антонов даже зачем-то проведал свою Главную Любовь, с которой у него вообще никогда ничего не было, кроме призрака духовной близости. Полюбовался издали – Главная Любовь в шляпе-блюде с мужем и двумя пекинесами забралась в машину и укатила на дачу. По дороге домой у Антонова созрела новая версия – девочка из сна могла прийти к нему не из будущего, а из прошлого. И стенать по поводу уже случившегося аборта. Тогда ничего не поделаешь, время не вернуть.