А пока сложно как физически, так и морально.
Эмиль занимает добрую часть времени, не оставляя ни на минуту. Да, у нас няня и казалось бы, это должно быть спасением, но… Днём, когда она его забирала, можно доспать, ночью – спокойная жизнь заканчивалась. Не спал без меня. Тревожился, цеплялся – как будто боялся, что я куда-то уйду. Это выматывало…
Смотрю на свои кисти – вены видно, в заполняющем светом пространстве, моя кожа и вовсе кажется прозрачно, словно фарфоровой. За первый год сильно похудела, по ощущениям выпала половина волос и испортилось состояние кожи до состояния: хуже только в подростковом. Ох… с последним удалось справиться, а вот с волосами… там всё обстояло куда как хуже. Пришлось существенно обрезать, чтобы с меня не сыпалось комками как в период линьки. А ещё не стало форм. Мышцы сжались, не подвергаясь усиленным тренировкам, а грудь усохла. И это ужасно. Я больше не чувствую себя на все сто, скорее на минус двести.
Где-то слышала, что дочка во время беременности забирает красоту матери. Что ж… мой сын впитал в себя всё что мог, напоследок хорошо помучив в родильном. Хотя… Я знаю одну счастливицу и надо признать, беременность не сказалась ни на чём! Ни тебе растяжек, ни головной боли, ни изжоги с бессонницей. Рита отбегала на ура. Завидую ей, как бы не отнекивалась, всё равно завидую, а как вспомню с чего началось… Пробирает до костей…
– Да нет, Мариш, какая беременность? Ты что, с ума сошла?! – отпихивая бело-голубую коробочку, возмущается подруга.
– Ну, ты сделай и успокойся.
– Я спокойна!
Хмыкаю. О да… она спокойная такая… вся зелёная после очередного приступа рвоты приползшая… Само спокойствие, как же.
– Не буду я! Что за глупость.
– Окей, – киваю, покачивая люльку.
Запах травяного чая витает в воздухе, а подруга морщится. Она у меня не часто с ночёвками, только когда Игната нет в городе. Если бы вчера не осталась и я собственными глазами не видела, как её колошматит, то и предлагать не стала. А так…
– Иди ты! – подрывается с места. – Игнат уже приехал, – крутит телефоном в воздухе, как бы показывая почему так резко подпрыгнула, а мне смешно.
– Сделай. Рит. – наставлю. – Тётя Марина плохого не посоветует.
– Зараза приставучая! – фыркает, руками машет, но коробочку берёт. – У тебя откуда это чудо фармкомпаний? Олег заходит?
Качаю головой, попытка увести разговор не срабатывает.
– Чтобы было.
– Ну, да, конечно. Ладно, сделаю, только отстань, – глаза закатывает и уходит, а я в спину смотрю.
Потом, конечно, был шок, бег из одного угла кухни в другой и сакральное: «Ну, как же так!!! Как так?!»
– Действительно… как же так, – ёрничаю, смотря на всклокоченную Князеву.
Ох, и обрадуется её свекровь…
Но больше по триггерам прошло другое. Игнат приехал через пятнадцать минут, припарковался рядом с моей машинкой и когда подруга спустилась, то нерешительно замерла напротив капота. Мне с высоты было отлично видно, как она лицо ладонями закрыла и вся скукожилась. В этот момент тоже напряглась, потому что было ясно – плачет. Игнат по всей видимости не поняв ничего, вышел навстречу, обнял и после короткого диалога… они, искренне вцепившись друг в друга прямо там, на парковке жилого дома. Он её кружил, она смеялась… А я смотрела… глаза щипало, но всё равно смотрела сколько могла. Отвернулась, услышав собственный всхлип, взгляд на чёрную макушку упал, та едва-едва виднелась из-за бортика люльки. Вот он, пример радости новой жизни, плоду любви и страсти… А моему сыну… ему никто не радовался. Никто! Жгутом стянуло вены… Больно…за него, за себя, за нас.
