– А что с Настей? – поинтересовалась я у Суворова, не в состоянии оторвать взгляда от него в черном строгом костюме в сочетании с кипенно-белой рубашкой. Он был отчаянно неотразим и своим видом прямо-таки гипнотизировал меня.
– Ее заберет бабушка. Приехала, чтобы поддержать дочку и помочь с младенцем, – пояснил Макс и отвел Настю вниз, где поджидала мама Алины. Перед уходом малышка взяла с меня обещание, что мы обязательно встретимся.
И заставила Суворова поклясться, что красивая Рапунцель будет всегда, когда она его навещает, потому что без тети у него совсем скучно, а если тетю не позовут, то она не придет в гости. Суворов улыбнулся непосредственности ребенка и клятвенно заверил, что я всегда буду в его доме.
При этом посмотрел на меня со странным выражением на лице. Я до сих пор не научилась читать его взгляды, да и как возможно так быстро узнать кого-то? Он оставался для меня закрытой книгой, таинственной и манящей.
Наконец ребенок уехал, и в квартире сразу стало тихо. Суворов посмотрел в мою сторону с благодарностью.
– Спасибо, что занялась Настей, ты меня очень выручила. Я ее обожаю, но реально не хватает времени и терпения с ней играть. Вот если бы она была мальчишкой – другое дело, – усмехнулся он, помогая мне надеть верхнюю одежду и сапоги.
– Ничего, – пролепетала я, снова застигнутая врасплох обходительностью Макса и своим желанием потрогать шелковистые на вид волосы в его идеальной прическе. И не только волосы… – Да мне особенно и нечего было делать, – пожала я плечами, – сегодня же воскресенье. Я планировала репетировать номер, и всё. Ничего, что я надела это платье?
Немного уязвленная отсутствием реакции Макса на свой наряд, я сама повернула разговор в эту сторону.
– Ты не сказал, в чем я буду выступать, и я подумала… Или мне дадут костюм перед номером?
– Не беспокойся, тебе не придется об этом думать. Платье, кстати, очень тебе идет, – тепло улыбнулся он и замер с пальто в руках, оглядывая меня с ног до головы. Покраснев от комплимента, я потупила взор.
Жаль, что пришлось выпрашивать похвалу. Я ожидала куда более откровенной мужской реакции. «Сколько можно уже чего-то ждать?» – рассердилась я на саму себя и быстро сунула руки в рукава пальто. Суворов натянул его на меня и повернул лицом к себе, неожиданно подцепляя подбородок пальцами и вынуждая тем самым смотреть ему в лицо.
Оно было так близко, что я могла рассмотреть мельчайшие морщинки, длинные ресницы, красивый изгиб губ, темные крапинки в радужке голубых глаз, и я почувствовала странное всеохватывающее напряжение, зазвеневшее между нами, и сильную тягу – желание придвинуться ближе и ощутить тепло его губ, нежность касаний, дать выход мучившему меня томлению.
Внутри вспыхнул огонь, и я неосознанно прикрыла глаза, но все равно чувствовала, как опаляющий взгляд Макса скользит по мне, а его палец нежно поглаживает кожу, заставляя меня трепетать и ждать, ждать…
– Давай уже поедем, – неожиданно грубо бросил Макс и отпустил меня. Пошатнувшись на ватных ногах, я с трудом приходила в себя, не в силах стряхнуть наваждение.
Что это было? Он хотел поцеловать меня, но остановился? Почему? Что его оттолкнуло? Неужели снова вспомнил о том, кто мы друг другу?..
На душе стало горько – ведь ничего не изменилось, и мы остались прежними.
Всеми силами стараясь скрыть разочарование, я потащилась вниз вслед за Суворовым, а потом мы уселись в автомобиль. На часах было уже девять вечера. Мы спешили на открытие клуба «Инферно».
