Наградой стали всхлип и надсадный кашель хватанувшего этой дряни противника, а дальше пронзительно завизжала Юля, и я пнул вслепую, попал во что-то мягкое и сразу отскочил назад, вскидывая в защитной стойке руки. Попутно сотворил плоскость давления, отгородился ею, и тут же свистнул воздух, шибанула по прикрывавшему голову предплечью палка. На мою удачу, удар оказался ослаблен достаточно, чтобы не перебить кость, а следующий удалось принять, задействовав технику закрытой руки. Дубинка треснула и переломилась надвое, мне – хоть бы хны.
Невероятным усилием воли я заставил себя распахнуть горевшие огнём глаза и через заливавшие их слёзы разглядел два смутных силуэта – вроде бы мужской и женский. Юля шибанула хулигану по спине моим мешком, и он отвлёкся, подставился под прямой в голову. Я врезал правой, метя в белое пятно лица, и под кулаком что-то хрустнуло. Противник упал к своему корчившемуся в приступе кашля приятелю, а только добавил ногой, и Юля взвизгнула:
– Бежим! – И потянула меня прочь.
Из-за нестерпимого жжения в глазах и слёз ничего толком не видел, поэтому упрямиться не стал. В противном случае девица вполне могла удрать одна, а без поводыря мне было сейчас никак не обойтись.
Да и что ещё оставалось? Задержаться для оформления этих гавриков? Так они очухаются и наваляют по первое число ещё до приезда патруля. Долбануть сверхсилой, чтоб уж наверняка? И как потом без свидетелей доказать, что они первые начали? Да и алкоголем от меня разит, ну его к лешему!
И мы побежали. Поворачивали, поскальзывались, раз даже упали. А через пару минут Юля подтащила меня к колонке и навалилась на рычаг. Я подставил ладони под тугую струю ледяной воды и принялся промывать глаза, отфыркиваться и отплёвываться. Понемногу полегчало.
– И что это было? – спросила барышня.
– Красный перец с табаком, похоже, намешали, – не слишком уверенно предположил я и спросил: – Ты как?
– Ногу подвернула, – пожаловалась Юля. – Не сильно, но наступать больно.
Пришлось помогать, благо оставалось пройти через арку во двор и подняться по лестнице чёрного хода на второй этаж. Там барышня начала рыться в сумочке, выискивая ключи, а я с непонятной отстранённостью стал прикидывать, не обернётся ли попытка напроситься на чай пощёчиной и нужно ли мне это вовсе. Не пощёчина конечно же. И даже не чай.
Но проявлять инициативу и не пришлось, всё разрешилось само собой.
– Заходи! – позвала меня за собой Юлия, справившись с замком. – Надо посмотреть, что у тебя с глазами.
Глаза у меня опухли и продолжали слезиться, но бдительности я не потерял и моментально заподозрил, что схлестнуться мог с самыми обычными хулиганами, а интрига монархистов куда как изощрённей. Зайду – и кто знает, чем это в итоге обернётся?
Паранойя? Вот уж не сказал бы. Трудно подвох в столь неправдоподобной и даже попросту абсурдной ситуации не заподозрить. Кто Юлия Сергеевна и кто я? Да нам при случайной встрече на разные стороны улицы расходиться стоит, а тут – такое…
Стоило бы попрощаться и уйти, а я с беспечной улыбкой шагнул через порог.
Один раз живём? Ну-ну…
