Выйдя из подъезда, Наталья остановилась, ища взглядом сына. Куда же они подевались? Наконец она увидела их удаляющиеся спины: медленно шагая вдоль дома и разговаривая с подружкой, Андрей катил коляску, Настя шла рядом, держась одной рукой за ручку коляски, другой активно жестикулируя. «Совсем как молодая семья, – подумалось Наталье. – А ведь скоро я могу и бабушкой стать!»
Квартира Олега встретила их неожиданной свежестью – везде были приоткрыты форточки. Предусмотрительный Василий Петрович заранее проветрил её. Наталья предполагала, что на всём здесь увидит печать смерти, что непременно должны быть разбросаны вещи, говорящие о спешных сборах хозяев. Но всё было прибрано, видимо, и тут Василий Петрович постарался. И хорошо, что он был сейчас с ними, и что Андрей привел с собой Настю, и даже Оленька, которая постоянно отвлекала на себя внимание Натальи, тем самым помогала ей сохранять душевное равновесие. Пока ребята оценивали ремонт в ванной комнате и размеры кухни, Наталья замечала каждую мелочь. Букет засохших роз в вазе. Вероятно, Олег дарил их своей молодой жене. Да, порой он мог быть очень романтичным. Открытая коробка «Рафаэлло». Видимо, Катерина была сладкоежкой. Несколько фото в рамках на стене: вот счастливая пара на берегу моря, а вот они верхом на лошадях в забавных жокейских шапочках (надо же, Олег раньше не увлекался верховой ездой!), а вот и свадебное фото, невеста на нем с уже округлившимся животиком. Красивое, беспечное лицо. Наталья запомнила его другим, искаженным болью и страхом. Взгляд неожиданной гостьи постепенно перемещался с одного предмета на другой, и неприятное чувство, что она бесцеремонно вторглась в чужую жизнь, не покидало её. Но эта жизнь, так или иначе, пересеклась с её, Натальиной жизнью, и ничего тут не поделаешь. «Надо бы сохранить эти фотографии для Оленьки», – подумала она, выходя из комнаты. Проходить в спальню, куда направились остальные, она не стала. Не смогла. Осмотрев всё, молодежь решила, что после Нового года они сделают тут генеральную уборку, разберут вещи, а потом и заселятся. В квартире есть всё необходимое для жизни, так что покупать ничего не придётся.
Последние предновогодние дни, как обычно, прошли в суете. Утром 31 декабря забежала Вика поздравить подругу и попрощаться, она улетала к своей семье в Прагу до Рождества, до нашего, русского Рождества. Католическое Рождество она планировала встретить в Европе, но дела задержали её здесь, и теперь она летела прямо к новогоднему столу.
– Не забывай, Тусечка, как надо себя вести! – строго напутствовала она Наталью, уже стоя в двери, – сегодня решается твоя судьба!
– Иди уже, на самолет опоздаешь! – смеясь, ответила ей Наталья.
Андрей с Настей заранее ушли к друзьям, чтоб помочь готовить застолье. Девушка сына всё больше нравилась Наталье, подкупая её своей скромностью и простотой. Вечером пришел Василий Петрович. Он принес гуся и яблоки. Наталья выдала ему передник и предоставила кухню в его распоряжение. Сама же пошла в комнату сервировать праздничный стол и наряжать свою маленькую принцессу. Она надела ей на голову мягкую повязку с бантом, предварительно обрядив дочурку в новый костюмчик, и поднесла к зеркалу. Оленька смешно размахивала ручонками, разглядывая своё отражение, и улыбалась. Уже нарядные и весёлые, они изредка заглядывали на кухню, чтоб спросить, не нужна ли помощь шеф-повару, но тот гнал их прочь, весело говоря, что кухня – удел настоящего мужчины и нечего тут мешаться под ногами.
