Когда пары этого испанского напитка выветрились из наших голов, я снова сел за руль нашего Крайслера. Часы показывали только два часа дня. При беглом взгляде на карту оказалось, что всего в десяти километрах от места, где мы находимся, расположен ещё один, достойный внимания, городок под названием Таррогона. Несмотря на обилие уже увиденного в Испании, нам было всё же интересно гулять по нему, находя следы совершенно разных эпох: от древней античности до современного города-курорта. На одной из улочек старинного центра мы наткнулись на туристический паровозик, который провёз нас по центральной части города. На одной из остановок, под названием «Средиземноморский балкон», мы с высоты морской террасы насладились панорамой как самого древнего города, так таррагонской бухты и античного римского театра, построенного под открытым небом. По ходу движения паровозика мы видели, как многочисленные туристы, подобно нам, с картами и путеводителями рассматривали древние памятники и нарядные современные домики, любуясь в тоже время морем, на которое смотрели ещё римские легионеры.
Испания – благодатная страна не только с точки зрения древней истории и изумительной архитектуры, а и приятного и ласкающего климата. По крайней мере этой весенней порой на нас ни разу не пролились небесные осадки. Вот и по пути в Валенсию дорогу освещало, ещё неяркое, солнце, лучи которого мягко и нежно проскальзывали по ветровому стеклу нашей машины. Мы ещё не проехали и полпути, до Валенсии оставалось более ста километров, как мои дочери, подобно дипломатам высокого уровня, начали переговоры с их отцом. При этом, почти сразу, без должной обходительной подготовки, было провозглашено, что объявят его «персоной нон грата», если он не выполнит их «шопинговых» требований. Причём, главное из них гласило, что на экскурсию по городу отводится только треть времени, а две третьих, соответственно, на магазины, торговые центры и, возможно, даже бутики. Конечно, на все эти заявления можно было наложить «вето», правом которого я не обладал, или, по крайней мере, опротестовать в виде дипломатического демарша. Но, к сожалению, к девочкам присоединилась моя жена, в результате чего восторжествовал принцип демократического централизма – подчинение меньшинства большинству.
Следствием всего этого явилось, что когда через несколько лет меня спросили о Валенсии, я помнил в основном чередующиеся, как в пространстве, так и во времени, непрерывные ряды торговых точек. Однако сквозь их плотный кордон всё-таки удалось вспомнить кое-какие достопримечательности Валенсии. И это исключительно благодаря экскурсии на немецком языке, к которой нам удалось нахально присоединиться. Надо отдать должное себе в том, что я всё же понимал около шестидесяти процентов сказанного. Это было достаточно, чтобы перевести жене и детям смысл или сущность конкретного экскурсионного объекта. Во всяком случае я, хоть и смутно, но помнил великолепие Дворца Маркиза Dos Aquas, знаменитую Шёлковую Биржу, чашу Святого Грааля, притягивающую путешественников со всего мира, башню Торрес де Серранос и уникальный, в стиле модерн, Центральный рынок. Несомненным достоинством организованной проходки по центральной части древнего города являлся факт посещения орчатерии, о которой почему-то молчал путеводитель. Оказалось, что название трактира «Santo Catalina», куда завёл нас немецкий гид, происходил от имени валенсийского напитка «орчата», который готовят на основе воды, сахара и источённого миндального ореха – чуфы, плантации которого находятся только в окрестностях Валенсии. Вкусив, в сочетании с вкуснейшей каталонской выпечкой, этот уникальный тонизирующий напиток, мы приступили к основной, по мнению моих любимых девочек, части нашей программы.
