– Совершенно верно, Джи-Джи.
– Ты многообещающий молодой человек, – обратился Фальконер к адвокату. – Мне кажется, что у тебя на уме идея экспансии. Правильно? Порвать региональные связи и выйти на общегосударственный уровень? Это прекрасно, как раз за такие идеи я тебе и плачу. О, да, все правильно, в конце концов так и будет, однако у меня в крови спесь! – Он усмехнулся. – С Иисусом в сердце и спесью в крови вы можете победить Сатану одной левой!
В дверь постучали, и в комнату вошел портье с тележкой, на которой стояли одноразовые стаканчики и кувшин холодного лимонада. Портье разлил лимонад и удалился, сжимая в руке религиозный буклетик.
Фальконер хлебнул холодную жидкость.
– Здорово прочищает мозги, – сказал он и добавил: – Похоже, мистер Форрест забыл о нас?
– Я разговаривал с ним утром, Джи-Джи, – ответил Ходжес. – Он сказал, что у него с утра неотложная встреча, но он будет здесь сразу же, как освободится.
Фальконер хмыкнул и принялся за газету алабамских баптистов. Ходжес открыл папку и стал разбирать стопку писем и прошений – «писем фанатов к Богу», как называл их Джи-Джи, – присланных со всего штата, и в каждом из них приглашение «Крестовому походу Фальконера» посетить их город этим летом.
– Петиция из Гроу-хилла, подписанная более, чем сотней людей, – сообщил он Фальконеру. – Большинство также прислали и пожертвования.
– Господь не сидит без дела, – прокомментировал Фальконер листая газету.
– А вот тоже интересное письмо, – Ходжес развернул его на столе перед собой. Линованная бумага в некоторых местах была покрыта пятнами, похожими на пятна от жевательного табака. – Послание из города Готорна…
Фальконер оторвался от газеты.
– Это примерно в пятнадцати милях от Файета и наверное менее чем в десяти от моего дома если по прямой. Что в нем?
– Письмо от некоего Ли Сейера, – продолжил Ходжес. – Похоже, что с начала февраля город остался без священника, и они с тех пор ограничиваются воскресными чтениями Библии. Когда мы последний раз гастролировали по соседству с вашим родным городом, Джи-Джи?
– Года четыре назад или больше, кажется, – нахмурился Фальконер. – Без священника, а? Вероятно, они уже истосковались по направляющей руке. Он не пишет, что стало со священником?
– Да, он говорит, что священник заболел и уехал из города, чтобы сменить климат. Кроме того, Сейер пишет, что побывал на проповеди Фальконера в Тускалузе в прошлом году и спрашивает, не могли бы мы посетить Готорн этим летом.
– От моего города до Готорна практически рукой подать, – пробормотал Фальконер. – Может подъехать народ из Окмэна, Пэттон Джанкшна, Берри, дюжины других мелких городишек. Может, настало время побывать дома, а? Возьми на заметку это письмо, Джордж, и давай попробуем найти место в расписании.
Открылась дверь, и в комнату нервно улыбаясь вошел тощий мужчина средних лет в мешковатом коричневом костюме. В одной руке у него был пузатый портфель, а другой он сжимал папку, с какими обычно ходят художники.
– Прошу прощения за опоздание, – извинился вошедший. – Встреча в офисе затянулась на час…
– Закрой дверь, а то здесь сквозняк. – Фальконер приветственно помахал рукой и поднялся на ноги. – Посмотрим, что твои рекламщики подготовили для нас в этом году.
Форрест бочком прошел к мольберту, поставил портфель на пол и поставил папку на мольберт так, чтобы всем было видно. Под мышками у Форреста проступали темные круги.
