Сердце лисицы колотилось так громко, что она перестала слышать происходящее вокруг, и когда в дверь влетел зверь, Варежка вздрогнула и внезапно так сильно разозлилась. На него, на себя, на всю ситуацию. Амон сказал защитить Фэйта в случае угрозы, но эта мохнатая тварь угрожала именно ей. Кто ее защитит?
Она. Она сама способна защитить себя. Может. Сделает.
Твердая уверенность и взорвавшаяся в теле сила решили за нее.
Легкое головокружение, и крик от неожиданной боли в груди.
Залетевший пес растерял всю прыть и уселся на зад, разинув пасть. Напротив него стояла необычная девочка, чьи глаза светились янтарем так странно и так завораживающе. А потом этот ребенок оскалил зубы и зашипел, подаваясь вперед. От ее тела отделились черно-белые тени и устремились к псу, который в то же мгновение увидел перед глазами, как не он гонится за лисой, а лиса за ним. Что вот сейчас в его позвоночнике что-то хрустнет, или тонкие острые зубки лисы вопьются в шею и выдерут из нее огромный кусок мяса, принося смерть животному.
Топот ног заставил преобразившуюся Варежку дернуться и суетливо вскарабкаться на один из высоких стеллажей. Тело тут же вернуло себе привычную рыжую шерсть, позволяя спрятаться от чужих глаз, и не раскрыть остальным тайны.
Первым в дверях появился Фэйт. Его сердце колотилось не тише, чем у кицунэ: от тревоги, от мысли, что огромный пес Зораксов мог сделать с мелкой живностью. И когда перед его глазами предстала картина сжавшейся в комочек Варежки где-то наверху и совершенно перепуганного пса, поскуливающего и вьющегося на месте, Советник растерялся.
В комнату вошла запыхавшаяся Эникен и тут же ухватила за поводок сбежавшего от хозяев зверя, больно ударив того по носу.
– Негодный мальчишка, как ты себя ведешь?! – грозно замахала она маленьким кулачком перед и без того напуганным псом, еще переживающим опыт страшного нападения девочкой-лисой.
– Зачем вы вообще притащили его во дворец?! – досадливо бросил Фэйт, не оборачиваясь и пытаясь дотянуться до питомца Правителя.
Пришлось переставлять некоторые ящики, взбираться по ним и надеяться на надежность конструкции. Но Варежка, дрожа, не желала сдвигаться с места, как не манили ее родные руки.
– Ну, вы с Правителем любите живность, и я люблю. Мы похожи и… – начала робко дочь Зораксов, спотыкаясь о собственные сбивчивые мысли. – Я не думала, что все может сложиться так, звери способны дружить друг с другом, а мой Басель так вообще добрейшей души пес. Не понимаю, что произошло, клянусь!
– Вот же гадство! – выругался Фэйт, чуть не соскользнув вниз. Честно говоря, ему было плевать на оправдания девушки. Случившегося не воротишь. – Ну же, маленькая, давай сюда, всю пыль соберешь только, шерсть попортишь. Ну, рыжуля, пойдем, покормлю тебя, в кроватку отнесу, да хоть песню спою, ну! – Он был готов уговаривать ее как угодно, ведь в груди с каждой секундой росло дурное предчувствие. Что, если пес успел ее ранить?
Варежка встретилась взглядом с Советником и начала вздрагивать еще сильнее, а затем и вовсе издала странный звук, похожий то ли на стон, то ли на визг, а из глаз ее потекли крупные слезы. Словно у настоящего ирлинга или человека.
И вот тогда Фэйта накрыла настоящая паника. Мысль о том, что лиса может быть всерьез ранена и способна умереть, обезглавила его своим ледяным мечом с громким свистом.
– Уходите прочь, ивори Эникен, увидимся на приеме сегодня вечером. Пожалуйста, – не попросил, потребовал он, также не оглядываясь и пытаясь удержать себя в руках, сохранить лицо перед гостями.
