Таша смаковала пирожное, стараясь не проглотить его сразу. Выпечка была просто великолепна, вкусные нотки меда и тающие во рту тонкие и влажные слои нежнейшего теста заставляли ее закатывать глаза от удовольствия. У Наташи Петровой была маленькая слабость – она оценивала все медовики, которые ела, по пятибалльной системе, так вот, шедевр, лежащий сейчас перед ней на пестрой тарелке, тянул на четыре с плюсом, а это, к слову, шикарная оценка, вкус, приближенный к совершенству. Пятерки пока не удостаивался ни один экземпляр, но Таша верила, что обязательно попробует когда-нибудь и такой. Пирожное же, которое сейчас было перед ней, при более слабом судействе могло бы посоревноваться даже за пятерку. Именно поэтому рассказ о месте жительства был несколько более радостным, чем этого требовали обстоятельства.
– А на Фестивальной жила моя бабушка, – продолжила Таша, – вот квартира мне и досталась.
– Так ты богатая наследница, – пошутил одноклассник.
– Да что ты, – усмехнулась Наташка, забыв, что еще десять минут назад хотела произвести на своего одноклассника именно такое впечатление, – это маленькая хрущевка, состоящая из трех номинальных комнат и кухни, больше похожей на кладовку.
– А что муж не купит новую? – продолжал задавать наводящие вопросы Юрий, словно выяснял для себя что-то.
– Я в разводе. – Пирожное закончилось, а вместе с ним и хорошее настроение. У Таши так было всегда: следом за безграничным удовольствием приходили угрызения совести, и она страшно ругала себя за слабость. – Мы прожили пять лет и развелись. Мне было трудно тащить на себе и его, и дочь. Сейчас у него другая семья, пятеро детей и хорошая работа, вот так, оказалось, не он плохой – просто я не смогла его вдохновить на подвиги.
– На самом деле нет плохих и хороших людей, – очень серьезно ответил Юрий. – Просто есть люди, поставленные в неподходящие для них обстоятельства.
Таша поняла, что сейчас он говорит о чем-то личном и очень грустном.
– А у тебя как дела? – спросила она, пытаясь разрядить ситуацию. – Ты, смотрю, пошел в гору, машина у тебя такая дорогая.
– Машина? – словно очнувшись от своих мыслей, спросил одноклассник. – А, эта – нет, я ее арендовал. Ты, наверное, помнишь, что после школы я уехал в Москву, там поступил в университет.
– Конечно, мы очень тогда тобой все гордились! – воскликнула радостно Таша.
– Ну так вот, там меня заметили и пригласили в одну частную лабораторию в Чехии. Ну, сама понимаешь, в те годы это было круто, я, молодой специалист из глубинки, посчитал это божьим даром.
Юрий сказал это очень грустно, словно в сотый раз сожалея о своем решении.
– У тебя проблемы на работе? – спросила Таша, когда он вновь ушел в себя.
– Нет, что ты, – первый раз одноклассник улыбнулся искренне. – Все хорошо.
– А сейчас ты к родителям в гости приехал? – из вежливости спросила Таша, хотя на самом деле ее это мало интересовало.
– Родители мои умерли, – спокойно ответил Юра.
– Ой. – Таша в порыве чувств схватилась за рот, дурацкая детская привычка, полностью не вытравленная мамой. – Прости, я не знала, соболезную.
– Не стоит, – почему-то усмехнулся он. – Это произошло, когда мне было пять лет.
– Я не знала, – виновато ответила Таша, понимая, что проучилась с человеком десять лет и абсолютно не интересовалась им.
– Я не хотел, чтобы кто-то знал, – пожалел ее одноклассник. – Жил я с бабулей, других родственников у меня и не было.
