Неизвестный С. - страница 19

– Не подписано, – не задумываясь, ответил архивариус. – Хотя… – он уткнулся в потолок и замер на некоторое время. – Воин света, – словно считав ответ с потолка, произнёс он.

– Какого такого света?!

– Я не в курсе… Этого света, наверное… а может быть, того… а может, и вовсе лунного…

Дракон уже двинулся дальше, как вдруг заметил на груди богатыря необычный амулет в форме солнца. Внутри первого солнца было ещё одно, в середине ещё… и ещё… Как заворожённый Грэм оцепенел, разглядывая причудливую вещицу.

– Чего застыл-то? Тут вот сноска у экспоната, написано чёрным по белому: долго на оберег не смотреть – глаза обожжёшь. Идём, ещё кой-чего покажу.

Насилу оторвав взгляд от пленительного талисмана, Грэм последовал за крабом.

Следующая зверюга, которая попалась на глаза Грэму, была ещё необычней предыдущих: из огромной головы торчало множество рук и ног, ни глаз, ни рта не было, только длинный лохматый нос.

– Какое странное существо: ни ноздрей, ни ушей, ни лица. Очень необычная у него голова.

– Это не голова, – Цельсиус прокашлялся, – то, что ты видишь, – это хвост.

– То есть это-о-о…

Краб моргнул всеми тремя глазами:

– Да, это попа. Головы здесь, как я понимаю, в наличии не имеется.

Они бродили между ледяными статуями, и Грэм не переставал удивляться. Зато Цельсиус, быстро привыкший к новому знакомому, ни на минуту не умолкал.

– …А в свободное время я пишу воспоминания, – делился краб со своим собеседником, – много воспоминаний. А ещё стихи.

– Стихи? – переспросил Грэм.

– Да! И очень хорошие! Хочешь, я прочту тебе что-нибудь из новенького?

Белый дракон кивнул, ведь отказать свежеиспечённому приятелю было бы крайне невежливо.

Цельсиус замер, поднял в воздух левую клешню и застрекотал.

Так Грэм прослушал две поэмы: первую – о том, что время идёт медленно, а вторую – про то, что, если ходить по музею, время идёт немного быстрее.

Дракон никогда не был большим знатоком и любителем поэзии, из раннего творчества краба он тоже ничего не слышал, но поэзия на древнем крабьем языке, где в основном слышны поцыкивание, посвистывание и гортанные звуки «хах», произвела на него глубочайшее впечатление.

К тому же хранитель музея читал стихи очень вдохновенно, с выражением.

Неожиданно краб умолк. Потом наконец решился и шёпотом, явно смущаясь, обратился к дракону:

– Тебе понравилось?

– Э-э-э… это самое необычное и непохожее ни на что из всего, что я когда-либо слышал, – честно признался Грэм.

– Как приятно! Как приятно! – архивариус радостно заклацал клешнями. – В наши края так редко заходят ценители настоящей поэзии!

«В ваши края вообще никто не заходит», – заметил про себя дракон, но вслух ничего не сказал, тем более что Цельсиус принялся читать очередное стихотворение о том, как долго течёт время, когда ты краб-архивариус, работающий в хранилище музея, расположенного в ледяной пещере.

Пытка творчеством продолжалась битый час, и всё это время Грэм внимательно слушал, не перебивая поэта.

А краб был в ударе! Он воодушевлённо жестикулировал, переминался с ноги на ногу, запрокидывал голову и драматически закатывал средний глаз, пока не выбился из сил.

– Пора и честь знать, – он опустил клешню и поклонился дракону. – Спасибо тебе, слушатель, ты прекрасен!

Дракон в ответ отвесил вежливый поклон.

Цельсиус на пару секунд задумался.

– А хочешь, я тебе покажу одну диковинную вещицу, подобной которой более нет на всём белом свете?