Я кивнула.
Внезапно небольшое количество лепестков белой сакуры упали на мою голову и на волосы. Да, еще ветер подул и все запутал. Эрно рассмеялся, а затем стал вытаскивать лепестки из запутавшихся волос. Парень сделал это так нежно и безболезненно, что я смутилась. Убрав последний лепесток, Эрно поменял выражение лица. Теперь беззаботность сменилась нежностью и лаской. Проведя рукой по волосам, друг взглянул в мои глаза, пронзив сердце взглядом. Приобняв за плечи Эрно наклонился и поцеловал меня. Прикосновение сладких, как вишня, губ навсегда осталось в сердце. Поддавшись чувствам, я обняла в ответ Регнера крепко.
Та лунная ночь, где лепестки вишни ласкали лицо, а ветер трепал длинные волосы, не померкнет до самой смерти. Где аромат спелых ягод и выпавшего снега щекотал нос. Где объятие ласковых и сильных рук переросло в тесную и душевную связь. Никогда не забуду. Нежность и любовь – не забуду.
Просидев под сакурой всю ночь в объятиях Эрно, казалось, что рассвет так и не настанет. Но, увы, солнце взошло и обожгло душу лучами, намекая, что пора возвращаться.
Регнер отнес обратно в кровать и на прощание сладко поцеловал меня и удалился.
Сердце билось, как бешеное. И вообще, не хотелось отпускать Эрно от себя, как бы эгоистично это не прозвучало. Оборвал мысли и мечты стук в дверь.
– Можно? – спросил тихо Арн.
От волнения я сама подбежала и открыла дверь, затянув во внутрь друга. Увидев, что раны затянулись, радостно обняла Эйлерта. Арн покраснел.
– Как же хорошо, что ты поправился так быстро, – ликовала я, прыгая на шее Эйлерта.
– Ой…, спасибо… Не надо было так волноваться…, – смущенно говорил друг.
Но это не остановило радостных эмоций. Виной всему сегодняшняя ночь, что дала энергию и новые эмоции.
– Я форму принес, боевую, – усмирив и посадив меня на кровать, сказал Арн и протянул громоздкий сверток.
Не успев развернуть подарок, Эйлерт кинул встревоженный взгляд на фоторамку.
– Быстро спрячь фото! – нервно приказал Эйлерт, отпрянув от кровати.
Я озадаченно посмотрела на друга, не понимая, что так напугало.
– Зачем? – спросила я.
– Если Джуна увидит, то…, – почти поседев, сказал Арн.
Пожав плечами, взяла фото и понесла к шкафу.
Но возле гардероба стоял Сантери, облокотившись о дверной косяк. Парень смотрел невозмутимым взглядом на пол.
– Что я не должен увидеть? – равнодушным тоном произнес хозяин.
Эйлерт с ужасом посмотрел на друга. Тогда Джуна перевел взгляд на рамку, что я держала в руках, и выхватил фото. Сначала лицо Сантери ничего не выражало, но затем появилось столько боли, гнева, злости и безнадежности, что я села на кровать. Казалось, что сейчас из глаз лорда пойдут слезы. Но почему вселенская грусть появилась от взгляда на изображение?
– Откуда взяла? – грустным и неживым голосом спросил Джуна и все еще смотрел на фото.
Я замешкалась, но потом рассказала, что из-под кровати вытащила, убирая чемодан.
Ничего не ответив, Сантери удалился из моей комнаты, вызвал лифт, спустился вниз.
– Что это было? – спросила взволновано я.
– Эта девушка – Агата Мадлен – возлюбленная Джуны, а также бывший страж Синей Звезды. Моя напарница, – сказал грузно Арн, опустив голову.
Возлюбленная? Тогда понятно, почему Сантери отталкивает меня. Наверное, думал, что девушка ревновать будет.
– Агата – русская с французскими корнями. Пятнадцать лет назад, или десять, со счету сбился, Мадлен отправилась на поиски настоящих родителей. Ведь девушка росла в приемной семье. И не сказав Джуне ни слова, исчезла. Через год нашли тело Агаты, истерзанное суккубами. С тех пор Джуна не может отойти от стресса, как бы мы не пытались помочь или отвлечь парня. До смерти возлюбленной, Сантери был другим: улыбался постоянно, шутил, общался с ребятами… Но после, замкнулся в себе, – продолжил Эйлерт.
