Я здороваюсь в ответ и отвечаю на ее вопрос.
– Да ладно?! – ужасается она. – А что же ты мне вчера ничего не сказала?
– А что тут говорить? – вновь отвечаю я несколько невежливо – вопросом на вопрос – и тут же исправляюсь: – Это же не день рождения.
– Да, верно, не днюха уж точно, – соглашается Наташка и, как настоящая подруга, чувствуя, что мне совершенно не хочется говорить, замолкает, хотя обычно болтает без остановки: кто с кем встречается, кто с кем целуется и, конечно же, кто кому признается в любви, и, разумеется, в кого она сама в очередной раз безумно влюблена, и как ей, бедняжке, тяжело это переживать. Но сегодня мы идем молча. Две из положительных ее черт – тактичность и ненавязчивость. Так же в молчании мы переходим через сквер, заставленный лавочками с урнами по бокам и гранитными бюстами выдающихся конструкторов авиационной и космической техники прошлых лет, уже покинувших наш мир, и приближаемся к школе, в который мы учимся, – красно-бурому, с белыми элементами декора, двухэтажному зданию, обнесенному забором из чугунных металлических прутьев, выкрашенных в серебристый цвет и закрепленных на серых бетонных столбах. Нашу любимую дыру в заборе, как назло, закрыли приваренными ржавыми железными палками два дня назад, теперь приходится идти через главный вход.
– Привет, девки! – раздается позади знакомый голос. Нас догоняет Лена Микеева. Среднего роста, на полголовы ниже нас, кучерявая брюнетка. Она уже месяц как находится под процедурой Отбора, но, скорее всего, ей стать скилпом не грозит. Как ни печально говорить, но внешность у нее не та, чтобы кого-то из потенциальных заказчиков заинтересовать. Да она и сама это прекрасно понимает.
– Привет! – хором здороваемся с ней мы.
– Как дела? – интересуется она.
– Как сажа бела, – отвечаю я и повторно за сегодняшнее утро объясняю причину своего настроения.
– Да ладно?! – И второй раз за утро слышу возглас удивления, но теперь уже из ее уст. – А почему ты ничего не говорила? – Еще один такой же вопрос. «Как будто ты кому-то рассказывала, когда у тебя было то же самое», – говорю я сама себе мысленно.
– А что тут говорить? – вновь отвечаю я несколько невежливо – вопросом на вопрос – и вновь тут же исправляюсь: – Это же не день рождения.
– А… Ну… Вообще-то, да… – И вновь согласие. – Не расстраивайся, все обойдется, – добавляет она слова, которыми я ее сама совсем недавно успокаивала.
И вновь тишина. После такого известия разговаривать никому не хочется, к тому же Ленка, как и Наташка, отличается тактичностью и ненавязчивостью. За это им обеим огромное человеческое спасибо.
Перед школой стоит серый с белой полосой, гербом Е-Кона на двери и выключенными красно-синими мигалками на крыше патрульный электромобиль «сизов». Тачка новая, красивой каплевидной формы, марки ЭЗБГ – «Электромобильный завод бесстрашных гвардейцев». Расположен этот завод в столице, а каждую машину его производства мы называем «забег» – сокращенно от первых букв последних трех слов названия. Хорошие машины, не то что наша «старуха» в гараже. Один из «сизов» расхаживает в своей серой форме, с воротником полушубка из белого искусственного меха, на плечах лейтенантские погоны – один белый просвет и две маленькие белые звездочки, по одной с каждой стороны, – спасибо отцовским и дедовским рассказам о военнослужащих и военной форме. На таком же сером, как и вся остальная форма, поясном ремне опять же серая кобура с ПГ.
