– Это, наверное, буфет, – говорю я еле слышно, повернувшись к союзнице.
– Точно, или кафе, – соглашается она, кивая головой. Пожарно-боевой топор в ее руках еле заметно подрагивает, успеваю отметить я.
Как и пистолет в моих.
Подхожу к двери и аккуратно стучу в нее. Без ответа. Пистолет наведен на дверь, сапфировая точка над дверной ручкой, за которую я берусь и дергаю назад и вперед. Дверь заперта. Вероятно, ее поставили на место после перекашивания и последующего выбивания. Как и в нашем случае в туалете. Мне кажется, что спустя пару секунд после выбивания нами двери мне послышался в этой части коридора щелчок замка? Или я ошиблась? Нет времени на раздумья.
– Кто там? – спрашиваю я.
– Кто надо, – звучит знакомый низкий юношеский голос, похожий на голос Качка, с которым мы летели сюда в гравилете. Примерно такого ответа я и ожидала, только, естественно, не знала от кого. – Вы кто такие?
– Мы свои, – вступает в разговор мой боевой товарищ с верным топором в руках.
– Свои дома сидят, – отвечает невидимый собеседник, но уже дружелюбнее, потом говорит, наверное, кому-то в комнате: – Это, по ходу, телки, что летели сюда вместе с нами.
Он, видимо, тоже узнал нас по голосам.
– Да-да-да, это мы, – тараторит Пыш, услышавшая, как и я, вторую часть фразы парня, обращенную, вероятно, не к нам, и, явно радуясь наметившемуся прогрессу переговоров благодаря своим дипломатическим усилиям и желая развить успех, говорит: – Впустите нас, пожалуйста!
– Откройте, пожалуйста, мы за вас, – присоединяюсь я к союзнице.
– Да, вроде правда те самые девки, – слышу я знакомый голос. Толян? Точно, Толян!
– Валер, открой, впусти их, это та, что напротив тебя сидела в гравилете, Маша, по-моему, – еще один знакомый голос, принадлежащий высокой девчонке из гравилета, не помню имени, рядом со мной сидела, я прозвала ее Мачтой. – И с ней еще одна. Кристина, кажется.
А вот она нас помнит. Стыдно, но запомнила имена только парней из тех скилпов, чьи голоса слышала в гравилете.
– Марин, ты, шо ль? – радостно кричит спутница, заканчивая эти неприятные переговоры через дверь.
«Точно, Марина! Хорошая память у Пыш на имена, а у меня вот только на всякие технические штучки», – с грустью думаю я.
Опускаю пистолет, ставлю на предохранитель и убираю в кобуру. Мне не хочется встречать спасшихся товарищей по несчастью с готовым к применению против них же оружием в руках, да еще на них самих и направленным.
Щелкает замок, и дверь открывается. Передо мной Валера, он же Качок. На груди у него висит на «тушкинском», судя по цвету, разгрузчике «пума» с пристегнутым штык-ножом и направленная стволом и клинком в пол.
– Привет! – здороваюсь я, кивая головой. – Можно нам войти?
– Заходите, – отвечает Качок с очень похожим на мой кивком головы, несмотря на свой воинственный вид, вполне миролюбиво, и мы проходим внутрь.
Глава 11
Качок и двое незнакомых мне парней стоят передо мной, и еще один облокотился на прилавок, стоящий недалеко от входа. Это Толян. Незнакомцы пониже Качка ростом, крепкие, коренастые, Толян такого же роста, как и коренастые, но более худой. В гравилете он сидел в кресле, и я не смогла оценить его рост и худобу. У всех, как и у Качка, висят на также тушкинских разгрузочных жилетах автоматы с пристегнутыми штык-ножами, направленные стволами и клинками вниз. Светящихся точек лазерных прицелов не видно. «Значит, оружие на предохранителях, и они разделяют мою точку зрения о встречах потенциальных союзников», – успеваю сообразить я. Уже хорошо.
