Что же он наделал?
– Вот держи, – Алиса почти насильно скармливает мне несколько кусочков шоколада. Он на вкус горький, как моя жизнь.
– Пациентка Тагира Булатовича недовольной убежала, – говорит Алиса. – Ты ее видела? Фифа такая. ЭКО делать пришла. Полгода всего не получается забеременеть, а ей уже не терпится осчастливить своего мужа наследником. Наверное, муженек срочно затребовал сына. Знаешь, чья это жена? Депутата Махдиева.
Значит, это правда?
– Откуда ты все это знаешь?
– Она сама мне все рассказала, понторезка, блин. Жена депутата, подумаешь! В нашей клинике кого только не было. Мы уже привыкли работать с важными шишками.
– Спасибо, Алис. Я пойду. Мне уже лучше, правда.
– Выздоравливай, Аврора.
Единственное, от чего мне надо выздороветь – это от любви к предавшему меня мужу.
ЛЕЙЛА
Я сижу напротив Данияра, моего властного мужа, который должен стать моей опорой и моей семьей. И вижу лишь холодный блеск в глазах и жесткую линию рта.
– Лейла, мне срочно нужен наследник, – произносит он, как будто зачитывает параграф из законопроекта. Голос ровный, без эмоций.
Я молчу, ком подкатывает к горлу.
Уже год мы женаты. Год, наполненный приемами, зваными ужинами, бесконечными протоколами и фальшивыми улыбками. Год, в котором я старалась быть идеальной женой для идеального мужа. Но за этой глянцевой обложкой скрывалась зияющая пустота.
– Ты знаешь, что у меня проблемы, – продолжает Данияр, и в его голосе проскальзывает раздражение. – Проблемы, которые не позволяют нам зачать ребенка естественным путем.
Я опускаю взгляд на свои руки, переплетая пальцы до хруста. Я знала. Он сам сказал мне об этом еще до свадьбы. Бесплодие. Приговор, вынесенный не мне, но проживать его приходится нам обоим.
– ЭКО, – он произносит это слово, как название дорогого курорта. – Мы сделаем ЭКО. Это единственный выход.
Я поднимаю глаза, надеясь увидеть хоть каплю сочувствия, но вижу лишь упрямую решимость.
– Данияр, я бо… – начинаю я, но он перебивает.
– Кто будет донором – не имеет значения. Главное, чтобы ребенок был здоров. Мне нужен наследник, Лейла. Понимаешь? Наследник моей фамилии и моего состояния.
Его слова обжигают, словно кипяток. Я чувствую себя инкубатором, сосудом, предназначенным для вынашивания наследника. Никакой любви, никакой близости, только холодный расчет.
– Я не хочу, Данияр, – тихо говорю я, чувствуя, как слезы подступают к глазам. – Я не хочу ребенка от незнакомца.
– Ты жена депутата Махдиева, – цедит он сквозь зубы. – Ты должна думать о благе нашей семьи и о нашем будущем.
Он прав. В его мире все подчинено выгоде и статусу. Но что насчет моих желаний? Моих чувств? Моей мечты о настоящей семье, построенной на любви и доверии?
Я встаю из-за стола, чувствуя, как внутри меня нарастает буря. Я больше не могу дышать в этой атмосфере лжи и лицемерия.
– Я подумаю, – говорю я, стараясь, чтобы голос звучал твердо. – Мне нужно время.
– Не разочаровывай меня, Лейла. Не заставляй жалеть о том, что я взял в жены именно тебя.
Выхожу из столовой, стараясь не бежать. В голове – хаос. Куда идти? К кому обратиться за помощью?
И в этот момент в памяти всплывает его образ. Тагир, мой бывший, к которому я до сих пор испытываю нежные чувства. Тагир, врач-репродуктолог и человек, который понимает меня, как никто другой.
И в голове рождается безумная, отчаянная мысль. А что, если…? Что, если попросить его? Что, если он согласится стать донором?
