Герман рассказывал мне о своей жизни, подливая новую порцию какао и кутая мои ноги в страхе, что я могу непременно замёрзнуть. Я слушала своего мужа с огромным интересом, как если бы маленькому ребенку рассказывали жутко увлекательные сказки. Но они действительно были таковыми, даже если разговор касался просто работы.
Домой мы возвращались в поднесенном настроении. Я себя чувствовала на редкость великолепно и вдохновленно. Всё-таки замечательно, что Герман решил устроить такие простые, но уютные выходные. В самом закутке своих мыслей там, куда никто не мог пробраться, я тайком искренне радовалась, что между мной и Германом всё начало понемногу налаживаться.
Но покой и безмятежность закончились ровно в тот момент, когда мы переступили порог дома. Горничная рассказала, что мне звонила Алина, а после нее и мама несколько раз. Что-то стряслось, но что именно никто не сказал. Я тут же не теряя времени, позвонила маме, испугавшись, что могло случиться что-то серьезное.
— Алина потеряла ребенка, — вот, что я услышала после череды мерных гудков.
— Как? — единственное, что получилось выдавить из себя.
Мама вкратце всё рассказала. Беременность сестры проходила трудновато, затем всё вроде бы стабилизировалось, но ненадолго. Вчера вечером случилась эта страшная трагедия. Такая новость стала для меня слишком огромным потрясением, ведь я и сама готовилась стать матерью.
После недолгого, но достаточно эмоционального разговора я не могла найти себе места. Герман был у себя в кабинете и вел деловой разговор по скайпу. Поэтому со своими мыслями я пыталась разобраться сама. Я настолько ушла в себя, что даже не заметила появления Германа на пороге нашей спальни.
— Что с тобой? — он присел рядом и опустил руки мне на плечи. — Ты сильно напряжена.
— Алина ребенка потеряла, — тихо ответила я с такой интонацией, будто бы это случилось со мной.
— Она тебе позвонила? — после прилично затянувшейся паузы спросил Герман.
— Да, но я разговаривала с мамой.
— Понятно, — на выдохе ответил Герман и тон его голоса уже указал на его недовольство.
— Нужно ее навестить, — продолжила я.
— Нет, — резко ответил Герман.
— Почему? — я повернулась к нему лицом и столкнулась с суровым взглядом темных глаз.
— О чем вообще думала твоя мать, оглашая тебе такие новости? — Герман поднялся на ноги и спрятал руки в карманах брюк. — У них там всё в порядке с головой? Ладно уж Алина, но мать… Какого чёрта она рассказывает такие вещи? Мне не надо, чтобы с тобой и нашим ребенком случилось что-то подобное. Тем более, когда речь зашла про выкидыш.
— Успокойся, пожалуйста. Почему ты так сразу заводишься?
— Потому что ты вся бледная, на тебе лица нет. Вряд ли это ребенку пойдет на пользу. Ты не должна волноваться, не должна нервничать из-за других. И почему это я тебе объясняю, а не твоя мать? — Герман отошел к окну.
— Да что ты к моей матери прицепился? Это я ей позвонила, чтобы узнать. Алине сейчас нелегко, и я хочу ее поддержать.
— После того, что ты мне рассказала про свою жизнь, я пересмотрел некоторые взгляды на твоих родителей. Хотя я и так видел, что материальное положение для них превыше собственной дочери.
— Я с тобой поделилась не для того, чтобы ты меня этим упрекал. Своим поведением ты заставляешь меня нервничать гораздо больше, если что. Я всё равно бы узнала. Не от матери, так от Алины.
— Мать могла бы ничего и не говорить, — упрямо продолжал гнуть свою линию Герман. — Тебе там делать нечего, я всё сказал.
