– Рит, не надо, – качаю головой, но поздно. Подруга уже уводит малышку к аквариуму, который стоит в нескольких метрах от нашего столика.
Знаю, Рита это делает специально, чтоб поговорить со мной наедине. Но я этого не хочу. Я боюсь выплеснуть наружу все эмоции, что скопились изнутри. Боюсь, если начну плакать, то не смогу остановиться. А это вредно для здоровья сыночка.
Ритка возвращается через минуту. Подсаживается ко мне ближе. За руку берёт, нежно гладит её пальцами:
– Что тебя беспокоит, подруга? Поделись со мной и тебе станет легче. Ты же знаешь, я могила. Никому не скажу.
– Знаю, Рит, – натянуто улыбаюсь.
– Но говорить не будешь, да?
– Не буду.
– Ах, Юля… Я даже не представляю, что тебе пришлось пережить. Ты…
– Рит, не надо, правда. Не жалей меня. Я не хочу чувствовать себя ущербной. У меня всё отлично. Дочка рядом, скоро родится сын. О большем я и мечтать не смею.
– Дочка, – ухмыляется подруга, оборачивается, чтоб ненадолго посмотреть в сторону Анечки: – Юль, она на тебя совсем непохожа. И на Егора тоже. Ты уверена, что эта девочка – твоя дочь?
Тяжело вздыхаю.
Да, я всё понимаю. И отдаю себе отчёт в том, что Тагир мог легко подделать результаты ДНК. Что на самом деле я – не биологическая мать Анечки. Но! Даже если это и так, то мне уже всё равно, правда. Я буду любить эту девочку так сильно, как только смогу. Потому что я очень хочу ей помочь. Мы с ней нужны друг другу. Необходимы, как лекарство. Она лечит моё разбитое сердце, а я буду лечить её. Мы станем друг для друга целым миром, мы построим его счастливым.
– Рит, Аня – моя дочка. И на этом точка. Больше никогда не поднимай тему моих детей. Они табу, даже для тебя. Прости, если обидела.
***
Вскоре приезжает Тагир. В спешке прощаюсь с Ритой, надеясь избежать встречи мужа и подруги. Знаю, после Италии они совсем перестали друг с другом разговаривать, даже обычный “добрый день” не говорят. Поэтому я беру Анечку за руку и ухожу из суши-бара.
С Тагиром пересекаемся на первом этаже торгового центра. Батурина трудно не заметить. Он идёт в окружении охраны, будто высокопоставленное лицо государства. Отчего прохожие едва шеи себе не сворачивают, пытаясь разглядеть “важную птицу”.
Заметив меня, Тагир ускоряет шаг, и вскоре я оказываюсь стоять с ним лицом к лицу. Крепко держа меня за руку, дочка прячется за моей спиной. Она побаивается Тагира, хотя он ни разу не вёл себя агрессивно в её присутствии. Возможно, малышка просто чувствует тёмную сущность Батурина.
– Соскучился, – Тагир гладит мою скулу тыльной стороной ладони, заставляя меня немного покраснеть. – Как провела день?
– Нормально, – коротко отвечаю, не вдаваясь в подробности, ведь они всё равно неинтересны Тагиру.
Я не спрашиваю, почему Батурин вдруг сорвался и приехал в ТРЦ – мне всё равно не понять этого человека. Отныне я принимаю все его правила игры, какими бы чудовищными они ни были. Иначе мне не удастся спокойно родить здорового малыша.
– Звонили твои родители. Спрашивали, как ты. Не хочешь к ним заехать в гости? – спрашивает Тагир.
Сомневаюсь несколько секунд. Видеться с мамой я не горю желанием по понятным причинам. Но с другой стороны, родители переживают за меня – особенно папа. Я помню, как он плакал, когда вывозил меня из страны. Он обещал, что Тагир больше никогда в жизни не сможет до меня добраться. И я знаю, папа говорил это искренне. Он верил в то, что сможет мне помочь. Только от Батурина убежать невозможно, это я поняла ещё много лет назад, когда во второй раз сбежала от мужа. Он нашёл меня через полтора месяца.
