Глаза защипало от этой непривычной мне тут пусть не доброты даже, а благородства что ли. Люди тут все какие-то грубые, каждый сам за себя. Распущенность вроде и осуждают, но сами все не слишком уж целомудренные. Хозяин крутит вон со служанками интрижки, слуги между собой, каждый устраивается как может или хочет, а потом сами же все друг друга и осуждают за это. Странно.
В моём мире в маленьком городке тоже, конечно, осуждающих много. Лицемерие – оно во всех мирах, наверное, присутствует. Но то время, что я провела здесь и все те события, что случились в последнее время до моего тут появления, превратили меня из молодой девушки в старушку. Какая-то необъяснимая тяжесть давила на мои плечи. Там мне пришлось бороться за комнату, за учёбу, работу, пытаться выжить. Тут – сохранить себя и своё дитя, в зарождении которого я даже не участвовала.
Это всё было для меня слишком сложно.
Может быть, Анка с её характером как-то бы и вырулила из этого. А я вот почти сдалась. Пошла даже на замужество, чтобы облегчить себе жизнь. Ну что сказать теперь? Облегчила, называется…
Муж меня ненавидит, постоянно грозится побить, правда не бьёт – но пока не понятно, надолго ли его так хватит. Признаться, что я уже не та Анка – страшно до ужаса. Попросить его не трогать меня совсем – наверное, нечестно.
Взяв Анку в жёны, Дар явно рассчитывал хотя бы на такую благодарность – в постели. Если ему и это не дать, то зачем же ему такая жена? Он бы мог позволить себе приличную девушку, а взял такую, как я. Явно же не просто так…
Но и предложить ему отказаться от меня я не могла. Столкнувшись с другими людьми тут, понимала, что никто другой на его месте не вёл бы себя вот так. Не стал бы обращать внимание на мои слёзы или страхи и переступать при этом через свои желания и планы. Так что с ним, наверное, всё же лучше, чем с кем-то другим. Поэтому нужно придумать способ хоть как-то его отблагодарить.
Решив, что завтра обойду весь дом и двор, чтобы найти себе работу тут и обязательно сделаю для него что-то полезное, немножко выдохнула. Мне хотелось верить, что Дар заметит изменения в Анке и если даже не оценит их, то примет к сведению. Всяко лучше, чем раздражать его и злить постоянными отказами просто, совсем ничего не давая взамен.
Немного успокоившись от собственных планов, я так и уснула под размеренное дыхание мужчины. Казалось, что провалилась только в темноту, как почти сразу же открыла глаза, обнаружив пустую кровать и пробивающийся за шторой свет солнца. Это сколько же времени, что уже так палит, несмотря на совсем уж позднюю осень?!
Вскочила мигом, поправляя на себе одежду и одновременно оглядываясь. Дара не было видно или слышно. Значит, он ушёл, как и сказал вчера. А я вместо того, чтобы что-то сделать по дому, проспала полдня!
И хотя хорошо выспавшись впервые наверное за всё это время, почувствовала себя куда лучше, всё равно сжалась от звука открывшейся двери и от хмурого взгляда мужа, когда тот увидел меня сонную у разобранной ещё постели… Прибралась, называется. Отблагодарила…
Понимая, что выгляжу совершенной лентяйкой, принялась одновременно и застилать постель, и извиняться:
– Проспала случайно, прости, пожалуйста! Я сейчас всё приберу. И приготовлю, что надо. Только не злись… – приговаривала, запутавшись в покрывале как специально, и на все попытки его расправить, наталкиваясь на невозможность это сделать.
