Читать онлайн Рита Хан - Нельзя касаться

1. Глава 1

Алиса

— Ты уверен, что это сработает?

— Да.

— Я соглашусь, но только при одном условии, — складываю руки на груди. Защитная реакция. В этом вся я — с самого детства только и делаю, что пытаюсь защититься. Выпускаю колючки, надеясь на то, что они меня спасут. Как наивно, не так ли?

Честно говоря, я уже не надеюсь на спасение. Устала разочаровываться в жизни и в людях. Но не могу сдаться, не попробовав все, что в моих силах. Тем более, когда на кону благополучие близкого мне человека. Кто бы мог подумать, что моим последним шансом окажется Лев Ремцов?

— Ты не в том положении, чтобы ставить мне условия, — Ремцов окидывает меня насмешливым взглядом, и мне хочется стереть с его лица наглую ухмылку. Как можно быть таким бесячим? Почему он такой? — А вот я... — его ладонь вдруг приземляется на мою талию и чуть сжимает, заставляя меня еще больше оцепенеть. — Я бы мог бы попросить все, что захочу.

— Так попроси, — сглатываю ком в горле. Я не могу пошевелиться, меня точно парализовало. Но не так, как обычно. От близости Льва хотя бы не чувствую паники, холодящей все внутренности, как это бывает в случае, если кто-то до меня дотрагивается. Еще один подарок из тяжелого детства. У меня таких "презентов" вагон и маленькая тележка.

— Ты же знаешь, что я против принуждения, Язва, — выдыхает Лев, обжигая горячим дыханием мочку уха. — Не варвар какой-то.

— Уверен? — бросаю выразительный взгляд ниже пояса, от чего Ремцов чертыхается. Сложно не заметить, когда он так прижимается.

— Это все не закрытый гештальт, малышка, не бери на свой счет. Кстати, мы можем одним выстрелом убить всех зайцев.

— Нет, потому что мое условие касается именно этого вопроса. Ты, — скидываю с себя ладонь Ремцова и чеканю каждое свое слово, — не пытаешься затащить меня в постель и руки держишь при себе.

— В тот вечер ты была более сговорчивой.

— Я была не в себе. Не принимай на свой счет, малыш, — копирую интонацию Льва, стараясь держать его на приличной дистанции. Мои слова достигают своей цели, потому что взгляд Льва темнеет, а меж бровей пролегает едва заметная морщинка. — К тому же, между нами ничего не было. Уверена, поцелуи для тебя ничего не значат.

Бью словами, если чувствую, что соперник сильнее. Это единственное, что у меня получается более-менее сносно, наверное, отсюда и прозвище, которым меня наградили Ярцев с Ремцовым. Язва.

— Если я ничего не получу взамен, что мне мешает отказаться? — взгляд Льва тяжелеет с каждой секундой. Заводится с полуоборота.

— Ты можешь отказаться, — пожимаю я плечами, чувствуя странное безразличие к происходящему. Как будто резко переключили тумблер и разом отключили все эмоции. Иногда самой страшно от того, как меня штормит. — Что-нибудь придумаю.

— Ковалева. — Лев хочет что-то сказать в ответ, но тут нас зычным голосом окликает полненькая тетка в огромных круглых очках.

Ковалева — девичья фамилия моей мамы, которую она дала мне, когда мой настоящий отец, Олег Ямпольский, ушел от нас. Точнее, он даже не знал о моем существовании. Как же все запутано в моей жизни, иногда ловлю себя на мысли, что мне хочется стать совершенно другим человеком.

Перевожу взгляд на Ремцова. Что будет, если он сейчас откажется от своего же предложения? Разве у меня есть еще варианты? Может быть, стоило быть с ним повежливее, а не отталкивать от себя? Он ведь прав, я не в том положении, чтобы ставить свои условия.

Не откажется. Я понимаю это, когда Ремцов шагает внутрь первым. Словно давая понять, что назад дороги нет. Можно подумать, я хочу назад. Все, что я хочу, это спасти Пушинку. Хочу, чтобы она выросла нормальной девочкой, не измотанной сотней комплексов и загонов, как ее старшая сестра.

Но в то же время я не хочу очередных сложностей в своей и без того сложной жизни. Не хочу получить еще одну зависимость, это сделает меня уязвимой и слабой.

— Это всего лишь формальность, все будет хорошо, — напоминаю себе, сжимая в руках увесистую папку с документами. Все мои надежды собраны в нее по крупицам и разложены по файлам.

И Ремцов — единственный человек, кто может воплотить мои надежды в жизнь. Как бы корыстно это не звучало — у него связи, а у меня — проблемы, которые этим связям под силу устранить. Он сам так сказал, надеюсь, не обманул.

Правда, я не знаю, каким в итоге окажется счет за оказанные услуги. Уверена, что без него не обойдется. Наслышана от однокурсниц о похождениях Ремцова, но о его порядочности не берусь судить.

Будь он таким мерзавцем, стал бы выручать меня из беды? Сомневаюсь.

Или Лев из тех, кто сажает своих должников на проценты? Кто своей помощью загоняет в угол и заставляет платить бОльшую цену?

Хотя, даже если так, мне придется согласиться на его условия. Ради Пушинки я готова пойти на самый отчаянный шаг. Уже пошла, раз нахожусь в этом месте не одна.

Обычный разговор с представителем опеки затягивается. Нервничаю, глядя на хмурое лицо тетки в круглых очках. И вот от нее зависит наша с Пушинкой судьба?

За мыслями чуть не пропускаю момент, когда к нам присоединяется еще какой-то человек в темно-синем дорогом костюме. Судя по тому, что он здоровается со Львом за руку, они знакомы.

— Алиса, подожди в коридоре, — просит Ремцов, заметив, что меня потряхивает от происходящего.

Дико переживаю — вдруг у нас ничего не получится. От слова «совсем». Но все равно делаю, что он говорит.

Стою возле двери, пытаясь не сойти с ума от ожидания. У нас очень нестандартная ситуация, поэтому глупо было ожидать того, что все решится за пять минут. Сердце стучит набатом, в ушах шумит, а в горле пересохло так, будто бежала долгий марафон. Честно говоря, так оно и есть. Марафон длиною в половину моей жизни, главным призом которого является свобода и спокойствие.

За своими волнениями, чуть не пропускаю момент, когда голоса за дверью стихают. Отхожу в сторону, и очень вовремя — на пороге появляется Ремцов со своим человеком. Лев прощается с ним, пожимает руку, а потом подходит ко мне и протягивает обратно папку с документами.

— Ну как? — не выдерживаю, потому что не могу понять, что означает его выражение лица. Терпением я никогда не отличалась. А Льву, кажется, доставляет удовольствие затягивать с ответами на мои вопросы. Тренирует или дрессирует?

— Получилось. — Отвечает спустя вечность. — Можешь больше не бояться за своих.

Не могу сдержать облегченного вздоха. Эмоций слишком много, и моя нервная система не справляется — медленно оседаю на пол по стенке. Даже не верится, что в этот раз судьба не дала мне пощечину, а протянула руку…

***

Лев

— Эй, Язва! — растираю щеки Алисы, пытаясь привести ее в чувство. Знал бы, что так отреагирует, не стал бы сразу выдавать радостную новость.

Подхватываю бледную Ковалеву на руки, закатывая глаза от ее слабых попыток сопротивляться. Ну хоть в такие-то минуты можно ведь не упрямиться? Откуда только силы находит?

— Все нормально…

— Ага, как же. Сейчас воздухом свежим подышим, отпустит, — успокаиваю ее, толкая дверь и переступая за порог центра опеки.

В этом месте самому становится не по себе, будто стены давят своей серостью и тяжестью, не удивительно, что Алиса не выдержала.

Прижимаю к себе, чувствуя, что она обмякла в моих руках. Худенькая, легкая… В чем только душа держится? Она хоть иногда ест? Уверен, довела себя до истощения, как физического, так и морального.

Эх, Язва, Язва. Что с тобой вот делать, а? Что с собой делать? Жру глазами, стоит Алисе поблизости появиться, и пытаюсь с ума не сойти от того, как меня кроет от одного лишь взгляда на нее.

Это не есть хорошо. Нужно что-то с этим делать, потому что зависеть от кого-либо в ближайшее время в мои планы не входило. Спасибо, отношения с Будановой напрочь отбили всякое желание влюбляться и заводить постоянную девушку. Лучше кота. Тот хотя бы не предаст.

Кстати, превращаться в благородного рыцаря я тоже не собирался, но что-то пошло не так, раз я пытаюсь решить проблемы Язвы. И это при том, что просить о помощи по-человечески она не умеет совсем. Ее конёк — выпускать когти и шипеть как дикая кошка при любой попытке приблизиться к ней.

Сказать по правде, сам не понимаю, чем она меня так зацепила. Яр сразу сказал, что Язва по моей части, но сомневаюсь, что дело было лишь в цвете волос. Да, мне нравились хорошенькие блондинки, но Алиса несмотря на свою офигенную внешность обладала просто нереально скверным характером. Как будто сам дьявол держал свечку при ее рождении и напоследок одарил острым языком в качестве дружеского презента.

Однако это не помешало мне разглядеть в ней то, что я не должен был увидеть. Глубоко ранимую и беззащитную девчонку с огромными голубыми глазами. Падшего ангела, которому обрубили крылья и скинули в адское пекло, чтобы она научилась заново летать.

Может быть, мне вообще не стоило к ней приближаться? Первый предупреждающий она выпалила почти сразу, причем не в небо, а сразу в меня. К счастью или к сожалению, с реакцией у меня всегда был порядок — увернулся и пошел на поводу у своего интереса.

А он у меня был не маленький, плюс смешанный с азартом и каким-то животным желанием обладать. Что не говори, а «львиная» натура давала о себе знать весьма непредсказуемым образом.

— Вот, выпей, — достаю из машины бутылку воды и передаю Алисе. — Что-нибудь ела сегодня?

Мотает головой. Так я и думал.

— Сейчас по пути заедем куда-нибудь, перекусим.

— Нет, я не хочу. Отвези меня домой.

— В какой из домов, малыш? — интересуюсь не без ехидства, потому что бесит. Бесит, когда она упрямится. — У тебя их много.

— Хочу забрать Пушинку и маму.

— К Ямпольским повезешь?

— Я не… Не подумала об этом. — Вздыхает и кусает нижнюю губу. Всегда так делает, когда волнуется. — Пока поживем в старой квартире бабушки.

— Ага, очень логично. А если опять отчим объявится?

Алиса молчит. В другое время бы непременно одарила меня какой-нибудь колкостью, но, видимо, сил у нее нет даже на то, чтобы припираться. Если честно, внутренне я восхищен тем, как она держится. Другая на ее месте давно бы сдалась.

— Ладно, что-нибудь придумаю.

— Не…

— Отказы не принимаются. — Начинаю раздражаться. — Сейчас поедем за твоей мамой и сестрой, поживете пока в моей квартире.

— А ты?

— Я с родителями живу, если ты забыла. А квартира все равно пустует.

— Я заплачу…

— Да, обязательно, — бросаю я не без злости в голосе. — С процентами отдашь. Поехали, достало это место.

— И меня.

Закрывает крышкой бутылку и поднимается со скамейки, но почти сразу валится обратно. Совсем ослабла, нельзя же так!

— Тебе бы врачу не помешало показаться, — роняю как бы невзначай с напускным равнодушием.

Не хочу, чтобы она видела, как сильно меня зацепила. Мое уязвленное самолюбие до сих пор помнит все ее слова после попыток сблизиться. Как можно быть таким ангелом и стервой одновременно?

Но отчасти сам виноват — девчонку своим напором успел напугать. Тогда, на вечеринке, которую устроил, чтобы примирить Тимура и Зою. Эта парочка знатно мне нервишки потрепала, как и я себе, когда не выдержал и набросился на Язву как оголодавший зверь.

На тормоза все поставил лишь тогда, когда понял, что Алиса не такая как обычно. Податливая, отзывчивая и… под небольшим градусом. Да, это была вечеринка, она предполагала, что люди должны расслабляться и веселиться, но в случае с Ковалевой-Ямпольской что-то не сходилось.