Итак, вип-обслуживание начиналось с заезда в номер. Я должна была следить за его чистотой и… да казалось, что и за всем остальным тоже. Отель предоставлял не только элитную горничную, но и косметолога, массажиста, личного водителя (если он необходим), няню и прочие услуги, входящие в прайс. Доставка в номер осуществлялась столько раз в день, сколько это было необходимо, но строго по ресторанному меню, которое, кстати говоря, делилось на основное, вегетарианское, диетическое и детское. В Ривьере, помимо всего прочего, был огромный тренажерный зал со спортивными комнатами, подогреваемый бассейн с искусственным течением и гидромассажем, игровые для детей, общий бар на первом этаже, внимание ― БИБЛИОТЕКА и КИНОЗАЛ, а также оздоровительные услуги и свой SPA. И это был полнейший отвал всего.
Интересно, для работников предусматривались какие-нибудь поощрения?
Потому что я бы посетила библиотеку, которая по словам Наташки занимала почти этаж и с удовольствием понежилась бы в теплой водичке с пузырьками.
― Как ты сюда попала? ― шепчу, выуживая Долгову из общего коридора и вталкивая её в одну из служебных дверей. ― То есть… сюда реально попасть с улицы? Вот просто пришел, улыбнулся и тебя сразу же оформили?
Наташка смеется, а затем плюхается на стоящий в углу диванчик.
― Не знаю, Поль. Я просто попробовала. Мне говорили, что владелец зачетный мужик, но я не думала, что настолько. Он какой-то не зазнавшийся что ли, понимаешь? И сотрудники его уважают. Сколько здесь работаю, ни разу не слышала о нем плохого слова.
― Я всегда считала, что даже в такие места берут по знакомству.
― Ну у тебя так и вышло, ― улыбается, и мы обе заходимся смехом. ― Ну и рассказывай давай, как тебе первый день?
― Устала, ― признаюсь, ― но больше даже морально. Столько информации, что, кажется, даже половину из этого не смогу уложить в голове.
― Сможешь. Я первый месяц тоже потерянная ходила. Задавала тупые вопросы, путала этажи, коридоры и комнаты. Пару раз даже ошибалась со списками. Но слава богу несущественно, хотя думала скандал поднимется...
― Не поднялся?
― Егор Александрович всё утряс. Причем лично. А потом ещё подошел и попросил меня не волноваться. Говорю тебе, мужик обалденный.
― А у него есть кто-то? ― само срывается с языка.
Любопытство побеждает здравый смысл, хотя не скажу, что схватка шла на равных. С благоразумием мы не то чтобы дружим… да и общаемся так, поверхностно.
― Да вертится вокруг него одна. Уж не знаю, дошло ли у них до постели, слухи разные ходят, но то, что она хочет прибрать его к рукам, всем уже давно известно. А ты что, глаз на него положила? ― улыбается, и понимая, что выдаю себя, быстро смаргиваю.
― Нет, конечно. Я так, просто…
― Не думаю, что мы ему интересны. Несмотря на человечность, он всё-таки птица высокого полета. Хотя эта Анжела на мой взгляд совершенно ему не подходит. Ты лучше.
И вроде говорит это, особо не вкладывая в свои слова смысл, но они всё равно западают мне в душу. Я лучше. А ещё он меня знает. Впрочем, навряд ли помнит. Не узнал ведь вчера, когда мы столкнулись. А, если и узнал, то не подал виду. Хотя какой в этом смысл? Из-за полета, о котором заикается Наташка? Возможно, я просто слишком большая мечтательница, раз надеюсь на то, что он меня заметит.
Ну заметит и что? Скажу ему ― «привет»? Спрошу, как у него дела? И что дальше?
А дальше ― НИЧЕГО.
