При Горбачеве же в Москве начали активно продавать повсюду множество новых диковинных книг по истории и философии, литературе той же дореволюционных забытых авторов. Книги были редкими и чрезвычайно ценными в основной массе своей, крайне-поучительными и интересными, несущими Знание, Мысли, Идеи великие и Прозрения наших выдающихся предков из до-Октябрьских “мрачных” времён, касавшиеся Судьбы России – прошлой, настоящей и будущей. В советские годы они были строго-настрого запрещены по идеологическим соображениям, не издавались ни разу, не упоминались в прессе как и всё дореволюционное – “буржуазное” и “классово-чуждое”, “антинаучное” и “антинародное”, “отжившее” и “пустое”. Причём, это не только Андрея Дикого касалось, В.В.Шульгина или А.С.Шмакова, – но и В.В.Розанова или И.А.Ильина. Уж их-то, казалось бы, за что третировали и травили?! Они антисемитами сроду не были. Во всяком случае – на словах. Держали языки за зубами и старались избегать этой щекотливой и крайне-опасной темы.
Но и Розанова, и Ильина запрещали. Как и многих-многих других прозорливых и мудрых авторов, что пытались людям глаза и разум открыть, сделать их умными и “зрячими”, морально и духовно стойкими, не подверженными вражьим чарам, как и пошлой агитации и пропаганде, рассчитанной на дурачков-простачков. Поэтому-то об их существовании даже и широко-образованные москвичи в большинстве своём ничего не знали, не слышали, не подозревали к стыду своему. Приобретённые, они становились откровением для думающих и ищущих людей, этаким “лучиком света в тёмном советском царстве”. И, одновременно, надеждой на светлое пост-советское будущее…
Стеблов здесь исключением не был, понятное дело, да и не мог быть – в силу характера и природных наклонностей. Жадному до знаний и света, до Истины, и ему всё новое непременно хотелось купить и прочесть, понять, запомнить, законспектировать по всегдашней своей привычке. Он очумело носился по магазинам словно наскипидаренный, половину зарплаты на книги переводил под недовольное ворчание супруги. Приносил их стопками домой, часто – украдкой, и заставлял книжными новинками все углы и шкафы своей новой столичной квартиры. А потом, уединившись, читал их запоем дома и на работе, шалел от прочитанного и умнел, прозревал как слепой котёнок.
Как и в любом деле, были и здесь свои тонкости и нюансы, свои “минусы” – если так можно выразиться. Ибо много продавалось в магазинах и на лотках хлама ненужного, второсортного, уводящего читателя не туда, не на те, так сказать, “стёжки-дорожки”, не на державно-патриотические; да ещё и деньги напрасно сосущего, время и силы, который, книжный хлам – понимай, он не скоро выучился сортировать и браковать. Однако же – с Божией помощью – всё-таки выучился.
Но были и по-настоящему ценные книги, этакие печатные шедевры-откровения, за которые было денег не жаль, за которые он, наверное, всё бы отдал – до последней копейки.
И первой в этом бесценном ряду была, помнится, «Народная монархия» Ивана Лукьяновича Солоневича. Великая книжка, которую Вадим долго потом таскал на работу в портфеле вместе с бумагами “марсианскими”, с технической документацией, истрепал и зачитал до дыр, целые главы наизусть почти выучил и законспектировал.
Так он когда-то только «Евгения Онегина» и «Героя нашего времени» читал и учил, гоголевского «Тараса Бульбу», «Тихий Дон» Шолохова – с такой же точно душевной страстью, болью сердечной и радостью, и напряжённым вниманием… И так же потом до смерти и с «Народной монархией» не расставался. Потому что эта книжица – понял он – к нашей новейшей истории надёжный шифр, без которого там абсолютно ничего не понятно…
