Ей не нужно было ехать в город, чтобы позвонить домой и узнать, все ли там в порядке. Хотя ее сотовый телефон по-прежнему безмолвствовал, они воспользовались служебным аппаратом Терстона, который работал отлично всегда и везде. Вечером съездили в Шайенн поужинать и купить кое-что из одежды. Терстон сказал Тери, что останется с ней до конца запланированного срока ее пребывания здесь. Он купил ковбойскую одежду и выглядел в ней чертовски сексуально, особенно в стетсоне на голове.
Тери надеялась, что за ужином у них все-таки появится возможность поговорить о насущных проблемах, но Терстон, умышленно или нет, повел разговор совсем в другом направлении. Она, как могла, поддерживала беседу, рассказав мужу о жизни без него, – о том, что Тие очень нравятся занятия верховой ездой, что Татум выразила желание заниматься гимнастикой и Темпест тут же заявила, что тоже хочет стать гимнасткой. Тери сообщила ему во всех подробностях о вызове сантехника в связи с поломкой кухонной мойки, о болезни их дворника… Терстон очень внимательно ее слушал и вовремя подавал реплики.
Она развернула Амстердама и теперь уже медленно поехала обратно к коттеджу. Терстон, как обычно после длительного отсутствия, проспал и завтрак, и обед. Похоже, что и ужин он проспит тоже. Он не раз говорил Тери, что, только возвратившись на американскую землю, может позволить себе перестать быть постоянно настороже и спокойно поспать. Если бы они были дома, дочери уже расположились бы лагерем у дверей спальни в ожидании его пробуждения. Терстон был хорошим отцом и прекрасно ладил с дочерями.
Позволив Амстердаму идти мелкой рысью, Тери подъехала к коттеджу и, к своему удивлению, увидела мужа на крыльце. Джинсы спущены на бедрах, без рубашки, но в стетсоне. Его сексуальная энергия должна была быть полностью истощена после их бурного секса накануне. Но не тут-то было! Продолжительный сон сотворил чудеса – Терстон снова был готов к подвигам на любовном фронте.
Она спешилась и привязала Амстердама к перилам крыльца.
– Я вижу, ты выспался.
– И сразу заметил твое отсутствие.
Тери по ступенькам поднялась на крыльцо.
– А ты ожидал, что я буду спать так же долго?
– Бывали случаи.
Да, бывали. До появления их первого ребенка Тери была более чем счастлива проводить время в постели рядом с ним все дни и ночи напролет.
Тери, запрокинув голову, посмотрела в глаза мужу:
– Это было в «додетскую» эпоху.
Он усмехнулся:
– Ты права. Я до сих пор считаю, что Тия была зачата именно в часы наших совместных продолжительных сиест.
– Не стану спорить.
Возникла пауза, после которой Терстон произнес:
– Я думаю, нам пора поговорить. Мне нужно знать, что происходит.
Тери и сама понимала, что время пришло.
– Что ж, давай поговорим.
Она вошла в дом, и Терстон последовал за ней.
Увидев, как Тери отряхивает одежду, прежде чем сесть на диван, Терстон немедленно предложил свою помощь.
– Давай я помогу, – сказал он, поставив чашку с недопитым кофе на стол.
Вчера Тери настойчиво пыталась объяснить ему, что заставило ее оставить дочерей на его родителей и приехать сюда. Похоже, пришло время выслушать ее, хотя его не покидало беспокойство даже после их страстных занятий любовью.
Всегда желанная, Тери значила очень много в его жизни. Осознавала она или нет, но, собственно, Тери и была его жизнью. Терстон любил ее очень сильно. Его друзья считали, что, если она не знает, как он любит ее и ценит, виноват в этом только он сам. Значит, он не говорил Тери об этом или говорил крайне редко.
