– Спасибо... и... привет!
Он кивает дважды.
– Такое тяжёлое ведро... Этот колодец как испытание на прочность, – с улыбкой начинаю лепетать я, а Вадим просто смотрит на мои губы.
Мне немного неловко. А ещё очень волнительно, как и всегда.
– Клубника очень вкусная... Ты сам её выращиваешь?
Кивком головы Вадим говорит «да». А у меня будто ломка начинается, ведь я так хочу услышать его голос.
Мужчина берёт канистру с водой, и мы выходим на дорогу. Неторопливо идём рядом друг с другом, иногда соприкасаясь телами.
– Давно ты здесь живёшь? – задаю вопрос, специально не смотря в этот раз на Вадима.
Не смогу увидеть его кивков. Ведь тогда он должен ответить мне голосом?
И это происходит...
– Да, – произносит Вадим хрипло.
По телу бегут мурашки, сердце начинает биться быстрее.
– С детства? – вновь спрашиваю я.
– Да, – снова отвечает Вадим.
Это уже что-то. Мы говорим! Внутри я ликую, хотя внешне остаюсь почти спокойной.
– Я приезжала сюда в детстве, – говорю задумчиво. – Не припомню, чтобы там, где стоит твой дом, вообще хоть что-то было.
Вадим молчит, и я поднимаю взгляд к его лицу.
– Ты сам построил этот дом?
Так как я смотрю на мужчину, он опять кивает. Да я сейчас глаза себе завяжу, честное слово! Сложно не смотреть на него. И так же сложно не слышать его голос. Особенно после того, как я уже его услышала.
Что он делает со мной, этот молчаливый сосед? Как я умудрилась так быстро попасть в его плен?
Опустив взгляд себе под ноги, говорю вопрошающе:
– Это ведь ты построил террасу в моём доме?
– Да.
– Зачем?
Молчание... Мне приходится посмотреть на Вадима снова. Он не сможет ответить на мой вопрос с помощью кивка или используя лишь «да» и «нет». Ему придётся произнести намного больше слов, чтобы объяснить.
Но он молчит... Видимо, пока не может так говорить со мной.
– Терраса получилась очень просторная и красивая... Светлая... И стол... Он тоже мне очень нравится. Но я не хочу быть неблагодарной и хотела бы заплатить.
Лицо Вадима, которое мгновение назад было почти приветливым, становится угрюмым. Взгляд – ледяным. И я чётко осознаю, что готова откусить себе язык и сама стать немой...
Ну зачем я заговорила об оплате?!
Мы подходим к моему домику, и Вадим бесцеремонно заходит внутрь. Я тороплюсь за ним. Он доносит канистру до кухни, ставит её на стул возле раковины... Той самой раковины, где несколько дней назад... В общем, от воспоминаний кровь в моих венах сразу начинает бурлить, а щёки вновь пылают.
Вадим бросает нечитаемый взгляд на раковину, потом – достаточно откровенный – на меня. Замерев возле двери, я взволнованно смотрю на мужчину.
– Прости, не хотела тебя обидеть, – тихо выдавливаю я. – Просто хочу понять, почему ты присматривал за моим домом. Тебе заняться нечем было?
– Да! – резко выдыхает Вадим. А потом хрипло и тихо добавляет: – Любому дому нужен хозяин.
И выходит, задев меня по пути плечом.
Вадим прав. Не присматривай он за этим домом, вероятно, я бы приехала к руинам. Прошло восемнадцать лет – вот, как долго у моего дома не было хозяина. Зачем я задаю эти чёртовы вопросы? Я просто должна быть благодарна, и всё!
Я выскакиваю в огород вслед за Вадимом. Он уже подходит к мостику, и я выкрикиваю:
– Вадим!
Мужчина замирает и оборачивается. Приближаюсь к нему. Останавливаюсь в шаге и взволнованно шепчу:
– Ты прав... Дому нужен хозяин. И я очень рада, что ты присматривал за ним. И очень благодарна. Спасибо... Правда. Огромное тебе спасибо!
