Ненасыть - страница 43

- Сыграйте со мной, Зет Геркевич, - просит Юфим, встретившись с ним взглядом.

Зет поспешно делает занятой вид, словно его застали за чем-то неприличным.

- Я читаю, Юфим Геркевич. Позже.

- Да-да, - поёт Юфим и лукаво щурится. – Пожалуйста.

- Я уже играл с вами, - отбивается Зет.

- Пожалуйста, - повторяет Юфим, и его пальцы замирают над клавишами.

По комнате еще какой-то миг плывет отзвук вальса, наступает тишина – и книга закрывается. Юфим держит руки на рояле и с предвкушением поглядывает на брата. Зет встает, идет к терменвоксу и, пройдя мимо, достает из комода странный прибор с широким плоским колесом. Юфим издаёт разочарованный стон.

- Граммофон? Зет Геркевич, так же нельзя!

Зет кладет на широкое колесо черную пластинку, опускает на её край ручку с иглой и щелкает большой кнопкой. Особняк наполняется тихим шорохом и треском, а потом начинается вальс и женский голос поёт:

- В тиши опустевшего некогда мира так чуждо звучит голос множества нот, как будто живой кто-то рядом поёт, на миг обманёшься — погрезится лира.…

- Можно, Юфим Ксеньевич, - Зет подкрадывается к близнецу со спины и тянет его со стула. – Вы долго играете и уже утомились, просто не понимаете этого. Праздновать обретение людей можно не только за роялем. Давайте потанцуем?

Он подхватывает Юфима под руки, кружит под жутковатую песню. Тот ловко переставляет ноги в танце, звонко смеётся и следует за братом.

- …Оркестр ликует в разбитой Элладе торжественным гимном на сломе времён, похожим на странный предутренний сон, Морфеем навеянный, или проклятье… - летит сладкий женский голос с пластинки.

Юфим и Зет вдвоем скользят по паркету, лёгкие и грациозные. Тёмные и светлые пряди волос взлетают, перемешиваются и сменяют друг друга. Близнецы переговариваются, и их голоса перекрывают песню, сливаются так, что невозможно понять, чьи они:

- Следующим будет виолончелист? Он чудесно играет.

- Это не причина, вам же известно.

- Но у него море желаний.

- Полагаете, он сможет попросить правильно?

- Почему нет? Он тоже слышал зов.

- Но разве он способен что-то положить на алтарь жертвы? Быть может, попробуем с той девочкой, Олесей?

- Ах, вы хитрец! Решили, что нам нужна женская рука? Прошу прощения, после супруги мне человеческие женщины – что прокрустово ложе. Давайте подождем детей Веры Дмитриевны.

- Как проводники воли мы не можем ждать. А дети появятся еще нескоро.

- Но мы можем их поторопить. Это же такая редкость в нынешние времена – дети! И близнецы! Они же чистейший лист! Если будем тянуть с ними, можем упустить.

- Не стоит рисковать. Подождем, а пока что займемся Тимуром. О, слышите?

- Слышу. У нас гости.

- Кажется, ваше желание вскоре исполнится, Юфим Ксеньевич.

- На то мы и здесь, Зет Геркевич.

Близнецы смотрят на Серого в упор, хохочут и вальсируют в глубину коридоров. Музыка льётся вслед за ними:

- Сменяемы вехи, фатален итог, пришедшие вместе навечно вдвоём. Пришедшие вместе навечно вдвоём, в цикличности вех не конечен итог..… - и за мгновение до требовательного стука замолкает – игла соскакивает с пластинки.

- Здравствуйте, Михаил Денисович и Тимур Ильясович, - хором говорят близнецы. – Проходите, будьте гостями!

- И вам здрасьте, - отвечает Михась и тянет нехорошим предвкушающим голосом: - У нас небольшая проблема…

- Вам достаточно лишь просьбы.

- Просьбы? – усмешка в голосе становится ярче. – Чтобы я о чем-то просил?..