— А теперь скажи, для чего тебе это? — спросила с ходу.
Было уже плевать, заметит он следы слёз или нет.
Сенбернар забыл про меня мгновенно. Уткнулся в руку хозяина, громко фыркнул. Кирилл потрепал его по голове и отправил на место. Я стояла в дверном проёме между коридором и кухней и смотрела на Сафронова с расстояния в несколько метров.
— Тебе жениться так хочется или что? Зачем я тебе?
— Уж точно не для того, чтобы жениться.
Ответ огорошил. Не для того?
Кирилл прошёл мимо меня в кухню. Достал бутылку минералки из холодильника и жадно припал к горлышку.
Либо я ничего не понимаю, либо как раз таки понимаю.
— То есть ты решил сделать из меня подсадную утку?! — Было неприятно. Он использовал меня в одних ему понятных целях, а я…
— Просто решил воспользоваться ситуацией. — Он кинул на стол телефон, за ним ключи. Присел на край. Пропустил пальцы сквозь волосы и усмехнулся.
Чему, я не знала. Видимо, ему было забавно. А вот мне — совсем нет. И вот опять — дьявольская полуулыбка. Каждый из комментировавших соревнования счёл своим долгом упомянуть про неё. А она ведь всегда была, только раньше я её почему-то не замечала.
— Давай так, Мальцева… — Он в секунду изменился в лице. — Пока ты мне нужна, делаешь, что скажу. Как только нужна мне быть перестаёшь, я даю тебе денег, и ты сваливаешь с горизонта. Если мозгов у тебя хватит, сможешь выкрутиться, а если нет…
Он многозначительно замолчал. Мозгов у меня не хватит?! Мне надоело терпеть его надменность! Да кто он такой, в конце-то концов?! Мальчик-попрыгайчик?! Что он вообще умеет, кроме того, как развлекать публику своими геройскими прыжками?! Может, кто-то и приходит в восторг от его выкрутасов на льду, но меня это не трогает!
— Считаешь, что всё можно купить за деньги?
Кирилл промолчал. Надменно, с долей интереса глядя на меня, отвинтил крышку и сделал ещё несколько глотков воды. Закрутил.
Да, именно так он и считал. Главное, он был уверен, что может купить меня.
— Ты как был нищим, Сафронов, так им и остался, — подойдя, выговорила яростно. — Знаешь поговорку: девушку можно вывезти из деревни, а деревню из девушки — никогда? Вот это про тебя! Толку от того, чего ты добился?! У тебя мышление нищеброда. И замашки тоже.
— На себя посмотри! — Он так резко сжал мое предплечье, что я невольно замолчала.
Взгляд его был острым, колючим и холодным. И смотрел он высокомерно. Нет, я его не задела. Ни капли, даже не тронула.
— В школе ты воротила нос от всех, кто не пах «Шанелью», — вкрадчиво заговорил он. Его дыхание опаляло лицо, губы. — Даже если у меня остались замашки нищего, это не меняет того, что всё, что у меня есть, я заработал сам. Я всего добился сам, Карина. И срать, если семь лет назад после тренировки от меня воняло потом. Я пахал. Пахал для того, чтобы сейчас у меня было то, что есть. А ты брызгалась своей «Шанелью» и сидела на шее у отца. Знаешь, в чём разница? Ты изображала из себя что-то, хотя не стоила ничего. А я стою дорого. Сейчас стою дорого, Карина, и при этом решаю, нужны мне деньги, которые за меня готовы платить, или нет. Ты же больше не решаешь ничего.
Сказав это, он оттолкнул меня. Не сильно, но тем обиднее. Я проглотила вязкий ком. Кирилл допил воду. Смял пустую бутылку и, не глядя, швырнул на стол.
— Твоя спальня прямо по коридору. Крайняя слева, — всё тот же негромкий, спокойный и уверенный голос. — Кажется, раньше это была твоя комната. Сейчас там спит Стёпа, но, думаю, он уступит тебе свой диван.
