Жилец действительно оказался спокойным, даже можно сказать, незаметным. Заплатил вперёд, приезжал только ночевать, да и то не каждый день, зато всегда с огромной тяжёлой сумкой, словно только что вернулся из долгого путешествия. Правда, в двери снятой им комнаты без спроса поменял замок, а на протестующий шёпот хозяйки лишь глянул хмуро и пробурчал что-то невнятное. Певица вздохнула и смирилась.
Время шло. Голос не возвращался. Врачи говорили о последствиях стресса, советовали съездить в санаторий, полечить нервы. Деньги жильца артистку, конечно, поддержали, она уже не делила один плавленый сырок на завтрак, обед и ужин, но курортные расходы не покрывали. Приходилось отдыхать и лечиться в родных стенах.
Певица старалась не думать плохо о будущем, верила, что непременно выздоровеет и голос вернётся. Ещё раньше она запретила себе сожалеть о прошлом: о юности, отданной безнадёжной любви, о нерождённых детях. Артист не бывает одиноким и несчастным, если у него есть роли и зрители, а у неё, слава Богу, в избытке было и то, и другое. Раньше было…
Следуя совету врача побольше гулять, Певица днём бродила по городу, который на глазах превращался из столицы региона в огромный базар. Все вокруг только покупали и продавали, и говорили о деньгах.
Вечерами, полулёжа в огромном кожаном кресле, она продолжала работать: слушала записи оперных произведений в исполнении великих мастеров, вспоминала свои партии, осмысляла и запоминала новые.
В конце августа труппа вернулась в город, театр начал подготовку к новому сезону, и Певицу вызвали на работу. Она прошипела в трубку: «Я всё ещё на больничном». А после плакала в кресле перед проигрывателем, голосом Владимира Атлантова вопрошающим: «Что-о-о наша жи-и-изнь?..»
…С неба медленно опустились холодные осенние сумерки. Посидев ещё немного в полумраке, Певица взяла зонтик и вышла из дома. Долго бродила она по безлюдным улицам, а когда вернулась, с удивлением обнаружила, что каморка вахтёрши пуста. На стекле, из-за которого обычно выглядывал бдительный страж, висел тетрадный листок с объявлением: в целях экономии ночные смены дежурных отменяются, а лифт после 23-х часов будет отключён.
К себе на девятый этаж уставшая Певица поднималась медленно, по пути останавливалась, отдыхала, вглядываясь в пропасть под лестничными пролётами и, казалось, слышала оттуда ехидный вопрос: «Ну, и что дальше?» Она отводила взгляд, отгоняла дурные мысли и шла дальше, с трудом переставляя онемевшие ноги.
Дверь в квартиру оказалась приоткрытой, однако тревоги это не вызвало, подумала: жилец не захлопнул, надо записку оставить, чтобы внимательнее был… И тут начался кошмар.
Едва Певица переступила порог, взгляд её наткнулся на тело жильца посреди прихожей – как-то сразу она отчётливо поняла, что перед ней покойник. Он лежал лицом вниз, головой на красном коврике с неровными краями. «Чужая вещь», – мелькнуло в голове у Певицы, и в ту же долю секунды она осознала, что никакой это не коврик, а лужа крови.
Ум ещё сопротивлялся тому, что показывало зрение, как открылась дверь комнаты и в прихожую вышел незнакомый пожилой мужчина. В каждой руке он держал по большой, доверху набитой сумке. Из одной выглядывали какие-то свёртки, из другой торчал угол любимого проигрывателя актрисы… На секунду мужчина замер в растерянности и вдруг, бросив ношу на пол, пошёл на женщину, протягивая руки к её горлу.
