Ему было крайне важно, чтобы его все любили и восхищались успехами. Он с детства играл роль «хорошего мальчика», которого постоянно ставят в пример другим. Часто, такой тип идеальных во всем людей, банально спивается, таким образом, прячась от придуманной ими же «идеальной жизни». Просто сил не хватает, беспрерывно играть предложенную роль. Но даже себе они никогда в этом не признаются.
Антиутопия Билла закончилась, когда из- под его контроля вышел разум Амелии. Он не был готов встречать жизненные трудности. Его мирок из благополучного настоящего, стал разваливаться на части. Билл оказался не готов к такому, и помещенный в жестокие условия, растерял всю свою уверенность.
Он посчитал, что убрав « проблемную» дочь из своей жизни, снова можно будет вернуться к прежнему состоянию стабильности и исключить из своей судьбы все неприятные моменты и порочащие его семью события. Больная дочь стала серьезным препятствием на безукоризненном и стерильном жизненном пути Билла, а этого он никак не мог допустить. Идеальный человек не мог смириться с тем, что допустил ошибку и как можно скорее хотел это исправить, пока никто из знакомых и родственников не узнал грязную правду.
Амелия тихо сидела на краю кожаного дивана, и не сказала ни слова, с тех пор, как пересекла порог этого дома. Тень улыбки тоже не появлялась на этом ангельском личике: улыбаться Амелия перестала еще месяц назад.
Задумчиво глядя на потухший камин, она нежно гладила мягкую шерсть Волка, который, нарушив все свои внутренние правила, уселся у девочки в ногах и даже пару раз лизнул ей руку своим мокрым и теплым языком.
Поставив перед гостями чай, печенье и шоколадные пирожные, Блейк Финд сел в красное кресло и выразительно посмотрел на Билла. Ему нравилось, что мистер Миллер чувствует себя некомфортно, но при этом ничего не может с этим поделать и, наступая на горло собственного самолюбия, терпеливо ждет, когда кто-то безумно влиятельный сочтет нужным оказать ему помощь.
– У вас такой огромный и шикарный дом, мистер Финд, – произнес Билл, нервно откусывая кусочек предложенного пирожного, – удивительно, что у вас нет помощника по хозяйству. Вам приходится самому подавать гостям чай, – не замолкал Билл, завистливым взглядом осматривая огромный белый камин со старинной лепниной.
– Приятно иметь дело с людьми, которых удивляет только отсутствие слуг в богатом доме! – засмеялся Блейк. – Ну, что ж, удовлетворю ваше любопытство, мистер Миллер: я не терплю посторонних в своем доме, а чтобы мне хоть немного понравиться – нужно очень постараться! Такого человека я пока не нашел, но думаю, что он скоро появится.
Билл слегка закашлялся, поперхнувшись чаем. В его голове мелькало множество вопросов к этому странному, во всех отношениях, человеку. Но главный вопрос, который занимал его в эту минуту, был о том, сколько стоят услуги мистера Финда, и насколько это все будет конфиденциально.
– Не стоит волноваться, мистер Миллер! Я не возьму с вас денег! Более того, никто и никогда не узнает о вашем страшном секрете, – вдруг произнес мистер Финд холодным спокойным голосом.
Проговорив это, он пристально посмотрел на Билла. Взгляд у Блейка был тяжелым. Его глаза казались настолько темными, что зрачков совсем не было видно. По его взгляду невозможно было понять, что на самом деле думает и чувствует этот человек. Если глаза – это зеркало души, то зеркало Блейка Финда совершенно ничего не отражало.
