– Одна редкая вещица. А что?
– Не знаешь, к кому идёшь, что ли?
– Не особо, – призналась Ари.
– Да не шибко приятный тип этот тан, – сказала старушка с лёгкой брезгливостью в голосе. – Нелюдимый, мрачный, самодур – страшное дело. Поговаривают, у него с головой не всё ладно. Причём не просто как, знаешь, бывает – в детстве головой вниз уронили, вот и вышел дурачок. По-плохому неладно, по-плохому. Сидит в родовом имении и носа наружу не кажет. Где-то недалеко от Излучины ведь? Ну вот, значит точно. Держит, говорят, несколько чародеев при себе и лабораторию. Точно какой-то пакостью занимается там. Так что смотри, на зуб ему не попадай…
– Если всё пройдёт хорошо, я с ним даже не встречусь.
Пиратка глянула на девушку с хитрым прищуром.
– Понятно, хе-хе. Визит будет тайный. А что за вещица-то такая нужная?
– Жёлтый виртулит.
– Руса-алкины сиськи! – изумилась Хелия. – А на кой буй он тебе?
Ари помолчала, глядя в окно. Там, снаружи, косой дождь дробно стучал по крыше – знатно зарядил, наверняка все дороги размоет.
– Долго рассказывать. Это связано с Бесформенным.
Теперь и Хелия не спешила ничего говорить – она одна поверила маленькой Ари, когда та рассказывала о страшном чёрном чудище, убившем маму. Остальные – Литесса, Лей, Рэн, даже Мацхи – решили, что ребёнок просто выдумал убийцу, чтобы хоть как-то объяснить себе смерть матери. Ведь больше всего было похоже, что Лина умерла от внезапного сердечного приступа…
Жаль, что поверить – самое большее, чем Хелия могла тогда помочь.
– Я ненадолго, только туда и обратно, – сказала пуэри. – Вернусь и всё расскажу. Вряд ли это займёт больше десяти дней.
– Ну, мне торопиться некуда, – вздохнула старушка. – Дождусь уж.
Они посидели какое-то время, глядя на ливень. Говорить не было настроения, да и все темы как будто разом кончились. Ари не хотелось уходить, и не только из-за дождя. Умом она понимала, что не обязательно оставаться с Хелией, пока та не умрёт. Возможно, пиратка и сама этого не хочет. Но ещё Ари понимала, что если не останется, это будет их последнее расставание. Не последняя встреча, а именно последнее расставание. Совместная история кончится, и дальше будет только история ставшей ещё более одинокой пуэри.
Но сидя на месте трудно узнать что-то о Бесформенном и искажениях.
Поэтому Ари встала и начала неспешно собираться в дорогу. Дождь как раз поутих – следовало воспользоваться моментом. Хелия тоже кряхтя поднялась, пожаловалась на боль в суставах и руке – той, которую уже двадцать с лишним лет назад отрезали. Сказала, теперь всегда так во время дождя. Ари спросила: может, к знахарю зайти, попросить чего-то от боли? Пиратка махнула рукой. Зачем, говорит, на меня лекарства переводить?
Коротко, но очень тепло обняв тётушку, пуэри накинула плащ и вышла под холодные капли. Через пару десятков шагов оглянулась – в дверях стояла скрюченная фигурка, опирающаяся на клюку. Ари через силу отвернулась.
Дурная это примета – слишком долго прощаться.
Хелия смотрела вслед удаляющемуся размытому пятну – взрослой пуэри, которую пиратка хоть убей не могла воспринимать иначе, как маленькую девочку. Душа старухи без преувеличения рвалась надвое: одна часть хотела окликнуть, вернуть, рассказать всё, что скрывала почти шестьдесят лет… но другая требовала держать данное слово и молчать в тряпочку.
– Бедная ты моя девочка, – пробормотала пиратка. – Бедная девочка… Что с тобой будет, когда ты всё узнаешь?
