Необъявленная война. Россия в огненном кольце - страница 2

Впрочем, острые на язык республиканские политологи уже вдоволь поиздевались над словосочетанием «умная сила», красочно описывая просчеты той же Клинтон. Так, например, известна фраза бывшего представителя США при ООН Джона Болтона о том, что представления Хиллари о нацбезопасности всегда были не глубже, чем яркие «наклейки на бампер» – вроде «умной силы». И в целом американская пресса полна статьями, обыгрывающими в негативном свете это словосочетание с привязкой к политике Обамы. И «глупая сила» – это еще не самый саркастический вариант трактовки.

В общем, соглашаясь с главным тезисом профессора Ная о разумности использования всего ассортимента сил и средств в ходе решения внешнеполитических задач, наверное, все же нужно поздравить его с успешной попыткой теоретически переформулировать, видимо, недостаточно известный в экспертной среде принцип кнута и пряника. Оговоримся только, что если он внимательно изучал историю внешней политики, то знает, что этот принцип применялся и работал еще на Древнем Востоке, о чем мы достоверно знаем из документов амарнского и богазкёйского архивов (древнеегипетские и хеттские документы XIV века до нашей эры). Уже не говоря о тысячелетнем опыте Византии, тесно связанном с нашей родной историей.

То есть американские СМИ частично правы: здесь у профессора Ная получилась такая «умная сила» для тупых, представляющая из себя «старые песни на новый лад» – деньги, шантаж и силовое принуждение. Эта хорошо известная классическая триада всегда работала. Поэтому, наверное, стоит в ближайшем будущем ожидать от американских политологов очередного ребрендинга в стиле «правого разворота», однако повторимся: суть происходящих процессов от этого не изменится.

Очевидно, что «прагматичная» задача «мягкой силы» – это формирование внутри конкретной страны (объекта воздействия) благоприятной позиции ее лидеров, элит, граждан по отношению к политико-экономическим действиям другого государства (субъекта воздействия). В этом аспекте «мягкая сила» совпадает с целями так называемой стратегии непрямых действий, теоретическим разработчиком которой являлся британский военный историк Б. Лиддел Гарт[10].

Постулируя, что средства стратегии непрямых действий использовались в вооруженных конфликтах практически с момента формирования устойчивых государственных образований, британский исследователь подчеркивал, что XX век стал переломным для ее методологии и инструментария в силу существенного роста возможностей опосредованного воздействия на лидеров, элиты и граждан стран – участников вооруженного противостояния.

Ключевое значение в таком аспекте приобрели имеющиеся каналы массовых коммуникаций – телевидение, радиовещание, книгоиздательство, журналистская работа, Интернет. Степень вовлеченности человека в электронную коммуникацию фиксируется уже не по наличию стационарного телефона или персонального компьютера, а по использованию