– Ну, как бы Вам это помягче сказать. Плохо это, очень даже плохо.
– Да и тут дело не совсем во мне. Если пимбанчане и боятся кого-то, так не меня, а моего брата.
– Брата? – в один голос переспросили Федор и Саня, сделав вид, что они и понятия не имеют о существовании Гелерука.
– Да, я совсем забыл сказать, ко мне приехал погостить мой брат Гелерук. Он имеет очень грозный вид, хотя на самом деле он вполне мирный. К тому же, он ест деревья, что приводит пимбанчан в ужас. Пока он живет в Пимбанчике на правах гостя, но планирует оставаться здесь до тех пор, пока я не дострою мой дворец. Брат как-никак, понимаете ли. А это может затянуться надолго.
– Мы здесь как раз для того, чтобы это не затягивалось, – сказал Федор.
– Хватит, – решительно сказал Саня. Саня обычно говорил коротко и по сути. Это вероятно объяснялось выдающимся умом.
– Хватит – не хватит, – задумчиво произнес великан, и взгляд его стал печальным. – Я бы и рад закончить поскорее, но что скажет Веролина, когда увидит, что мой дворец далек от совершенства.
– Веролина, кто это?
– Это моя любимая, моя невеста.
– Она тоже великанша? – спросил Саня
– Да, она великанша, но не такая огромная, как все остальные великанши в нашей стране. Она очень чуткая и добрая, но у нее особый изысканный вкус, вот почему я очень волнуюсь и никак не могу решиться показать ей дворец.
– Извините, а Вы ее кусали? – испуганно спросил Саня.
– Кого?
– Веролину.
– В смысле?
– Ну, или лизали?
– Что за чушь! Ну конечно я ее не кусал и не лизал. А почему у тебя возник такой дурацкий вопрос?
– Откуда же Вы тогда знаете, какой у нее вкус?
– Ах, ты об этом. Какой необразованный мальчик!
– Не смейте так говорить о моем брате! – вступился за Саню Федор. – Он просто маленький!
– Ладно, не кипятись ты так, Федор. Я ему все объясню. Вкус – это когда человеку нравится что-то определенное, что кому-то другому, возможно, и не понравится. Он носит одежду определенного стиля – это вкус в одежде, слушает музыку определенного стиля, например, классическую, как моя Веролина: у нее хороший музыкальный вкус. И, конечно же, Веролина захочет жить в совершенном дворце, ведь у нее изысканный вкус в архитектуре. Как видите, я строю для нее дворец в стиле «барорококо». Я заимствовал в вашей стране два стиля: барокко и рококо и смешал их. Вот и получилось «барорококо». Шикарно, не правда ли? До меня еще никто в этом стиле не строил. Но иногда я думаю, достаточно ли шикарно… В такие моменты я сажусь за свой письменный стол и начинаю рисовать, придумывать что-то новое, еще более прекрасное.
– Куда уж прекраснее, – вставил Арни, и в его словах не было ни нотки иронии.
– Может, просто карандаш у него отобрать, – предложил Саня.
– Ну, это уж крайние меры, – заметил Арни.
– Стоп! – решительно произнес Федор. – Все мы сошлись во мнении, что дворец прекрасный, да и самому Гартерусу он явно нравится, несмотря на это дурацкое стремление что-то постоянно совершенствовать. А главное, я просто уверен, что дворец понравится и Веролине. Так давайте же не будем терять ни минуты: просто поедем и привезем ее сюда. Рано или поздно все равно придется это сделать.
– Мне бы надо переодеться, – робко произнес Гартерус, слегка обескураженный решимостью Федора.
– Даю вам пять минут.
Гартерус торопливыми шагами вышел из комнаты и ровно через пять минут появился вновь. На нем был серый костюм, черные ботинки были начищены до блеска.
