Сбежала от одних жестоких людей прямиком в другую ловушку из боли и страданий. Везде жестокость. Везде зло. Везде зверство. Неужели чтобы защитить себя, мне придётся стать такой же, как все они? Я никогда ни от кого не видела добра. Мне хотелось быть доброй, чтобы не превращаться в таких же животных как моя семья. И я была доброй и терпеливой, за что получала всегда. И даже теперь – я только ступила в чужое королевство, ожидая спасения от жестокости и боли, но снова получаю то же самое.
В груди всколыхнулась волна ярости. Если мне придётся стать жестокой, чтобы защитить себя, то я стану! Стану жестокой и пробью себе дорогу в нормальную жизнь! Всем нужно отвечать той же монетой! И мне нужно было уяснить это раньше…
Я медленно поднялась с земли, облокачиваясь о цементную стену. Мы находились возле таверны, из которой только недавно вышли эти уроды.
– Детка хочет стоя, – хохотнул худощавый.
– Детка хочет крови, – ухмыльнулась я.
Они громко рассмеялись, не воспринимая мои слова всерьёз. От этого ярость только разрасталась. Пальцы мелко дрожали от еле сдерживаемой злости. Я оскалилась в кровожадной улыбке, когда лысый начал подходить ко мне, расстёгивая при этом ремень брюк.
– Сафокант, – шепнула я и выставила руки перед собой, формируя ладонями полумесяцы.
Худощавый и лысый мгновенно схватились за горло. Их лица налились кровью, а на лбу вылезли тёмные вены. Они упали на колени, продолжая задыхаться.
– Ведьма, – шепнул худощавый и быстро начал приближаться ко мне.
Он пытался схватить меня за руки, чтобы спасти своих друзей, но было поздно. Два трупа с алыми лицами лежало в переулке возле таверны.
Худощавый всё-таки ухватил меня за руки, но я уже была пуста. Магия больше не отзывалась, поэтому меня медленно начала накрывать паника. Что я буду делать, если он сейчас меня потащит к стражам порядка? Я же сразу лишусь головы. Или как они тут наказывают убийц.
– Ты ответишь за это, – с яростью в голосе прошептал мужчина.
Он толкнул меня, и я снова упала на спину. Боль новой волной прошлась по моему телу, поэтому глаза мгновенно наполнились слезами.
– Плачешь да? Правильно, – шептал худощавый, который уже лежал на меня, задирая мою юбку.
Неужели этому уроду было важнее отыметь меня, чем его мёртвые друзья? Видимо, не такими уж и хорошими друзьями они были.
Я бы закричала, но где вероятность, что будут более добрые и честные люди. Вера в людей медленно покидала меня. Жестокость была везде: как в моей «тюрьме» так и за её пределами.
Быстро огляделась на наличие хоть малейшего растения, но тут везде был камень и мелкая щебёнка. Ни одной травинки.
Недалеко от своего лица я заметила камень размером с кулак. Недолго думая схватила его и, замахнувшись, ударила пьяницу в висок. Он со стоном упал на меня и больше не пошевелился. Я мгновенно выползла из-под него и замахнулась снова. Я била и била камнем по голове пьяницы, пока не увидела череп. Моя рука была забрызгана кровью, поэтому я поморщила нос и отбросила камень подальше.
Нужно быстро уходить отсюда. Не хотелось быть пойманной на убийстве трёх ублюдков. Тем более, тела лежат на видном месте, а с моей руки капает свежая кровь.
Приподняла край юбки, чтобы было удобнее бежать, и только сделала шаг, как услышала хлопки откуда-то сверху. Подняв голову, увидела симпатичного мужчину, который стоял на крыше таверны. Он был высокий, широкоплечий, с чёрными прямыми волосами до пояса. Белый парадный костюм сильно контрастировал с серым небом, поэтому я прищурила глаза.
