Глава 3
Утром Сесем проснулся от чувства сильной тревоги, вскочил на ноги и тут же вспомнил вчерашнее предупреждение. Взглянул в окно и понял, что проспал. День давно наступил, но сколько сейчас времени не знал. Выскочил в совершенно пустынный коридор, затем на улицу, и побежал к выходу из города. До открытых ворот оставалось не более двухсот метров, когда раздался звон башенных часов. Интуитивно почувствовал, что наступает полдень, но, увидев, что творится впереди, понял, что проскочить в открытые ворота не успеет. Пытаясь в спешке выбраться за пределы города, перед самыми воротами сцепились колёсами две большие телеги, наглухо загородив проход. Возницы яростно хлестали лошадей, но телеги ещё больше сцеплялись, и надежды на то, что они расцепятся, не было никакой. Проход был полностью перекрыт. По бокам ворот стояли два великана в доспехах с плетьми в руках и злорадно улыбались. Сесем остановился как раз в тот момент, когда раздался последний удар курантов. Теперь и эти торговцы, и он сам, становились добычей великанов. Сесем это помнил, но о себе не думал. Оглянулся вокруг и увидел рядом с воротами довольно много зевак-великанов, собравшихся на последнее в этом году представление. Они знали, что будет с теми, кто не успеет покинуть город, и заключали пари, пытаясь угадать точную судьбу этих несчастных реян: кого из них убьют, кого возьмут в рабство, а кого зажарят. Недолгие наблюдения Сесема прервал отчаянный крик одного из реян-торговцев. Великан-стражник схватил его как котёнка, поднял на вытянутой левой руке и злорадно загоготал. Злобный хохот тут же подхватили собравшиеся сородичи. Они потешались над извивающимся и пытавшемся вырваться пленником, а стражник поворачивался из стороны в сторону, демонстрируя жертву. Возмущение Сесема достигло предела и он, не думая о последствиях, что есть силы закричал:
– Оставь его в покое, чудовище!
Крик был настолько силён, что его услышали все, включая стражника. Наступила гробовая тишина. От неожиданности все замерли на несколько секунд, даже пленник, и только стражник, наливаясь яростью, стал искать взглядом того, кто посмел прервать это представление. Увидев Сесема, понял, что это именно он, отпустил пленника, и сделал несколько шагов в его сторону. Затем взмахнул плёткой и с силой ударил. Юноша инстинктивно поднял левую руку, защищаясь от удара, и тут произошло нечто, чего никто не ожидал. Едва плеть коснулась руки Сесема, раздался громкий хлопок. Конец гигантской плети взорвался, и она начала искриться и гореть, подобно бенгальскому огню. Стражник, несколько мгновений пребывавший в оцепенении, опомнился и стал хлестать плёткой по земле, пытаясь сбить огонь, но ничего не получалось. Попробовал избавиться от самой плети, но и тут потерпел неудачу. Плеть будто срослась с рукой. Видя, что все его попытки тщетны, великан завыл. Завыл от страха и безысходности, и этот вой тут же подхватили сородичи. Между тем огонь добрался до рукоятки и начал пожирать её с удивительной скоростью. У стражника от ужаса пропал голос и он, вытянув руку вперёд, обречённо смотрел, как огонь подбирается к его руке. В это время из здания, служившего казармой для стражников, выскочил ещё один гигант. Увидев происходящее, выхватил огромный кривой меч и одним ударом отсёк кисть вытянутой руки. Из культи с небольшой задержкой хлынула кровь. Гигант подскочил к ничего не понимающему стражнику, схватил культю и перетянул тонким кожаным ремешком, остановив кровотечение, а затем указал на валявшуюся на земле отрубленную кисть, которую пожирал безжалостный огонь. Как только улеглось первое волнение, гигант повернулся к Сесему, поклонился до земли и смиренно произнёс:
