Идти по аэропорту нам не пришлось, эскалаторы бесшумно и быстро пронесли нас через всё огромное здание. Паспортный контроль, багажное отделение. Из толпы кричащих турагентов с табличками мы сразу выбираем «своего». Им оказалась невысокая плотная тайка.
– Я Моль! – сообщила она.
– Я надеюсь летучая? – спросил я.
Острый локоть жены больно ткнулся мне в бок.
– Меня зовут Моль! – радостно сказала встречающая и вручила нам по чудесной живой орхидее в виде значка, чем окончательно покорила мою супругу.
– Очень красивый у Вас аэровокзал, – сказал я.
– О! Да! Наш Король Его Величество Маха Вачиралонгкорн Рама X очень заботится об аэровокзале, – ответила Моль с очаровательной улыбкой.
При слове «король» я сразу замолчал и всем телом своим почувствовал напряжение своей жены. Она умоляющим взглядом посмотрела на меня, а я подбадривающе кивнул ей: «всё в порядке». После чего мы натянули на физиономии дежурные улыбки и следовали за гидом, стараясь не говорить вообще. В ответ на любое обращение мы синхронно кивали, как «китайские болванчики».
За окном нашего микроавтобуса проносились небоскребы вперемешку со зданиями, которые я назвал бы хрущобы. Мимо нас и навстречу двигались разномастные автомобили: от новеньких японских до старых трудяг неопределенного происхождения, очень много пикапов, микроавтобусов и мини-грузовичков. Стайки мокиков, мотоцикликов и прочей мелочи составляли львиную долю участников дорожного движения. Движение это производилось по простым дорогам, но чаще подвесным автотрассам, которые в два, а иногда и три яруса опутывали город. Причём третий ярус располагался выше семиэтажных домов.
Рассказывая о достопримечательностях на неплохом русском, наш гид через каждые несколько слов обязательно упоминала Его Величество – Маху Вачиралонгкорна Раму X. При каждом его упоминании мы вздрагивали.
В промежутках между домами встречались небольшие скверы и парки. Пестрели рекламные щиты.
Наконец, наш микроавтобус въехал в лабиринты небольших переулочков, зажатых меж огромных домов. Ловко лавируя между мотоциклами, торговыми тележками, и пассажирскими мотороллерами, он добрался до отеля, стены которого уходили куда-то высоко в небо. Перед въездом на парковку образовалась пробка, вызванная как раз мотороллером, перегородившим дорогу. Со всех сторон скапливались автомобили и сбегались прохожие, привлечённые динамичной сценой.
Около мотороллера стоял его водитель – небольшой таец и, через каждые три минуты изображая вежливую улыбку, повторял фразу: «Фифти долларс». В ответ маленький полный итальянец разражался гневными тирадами и бегал вокруг, отчаянно жестикулируя. Второй итальянец, такой же черноволосый и кудрявый, как первый, был в два раза выше и крупнее. Он озадаченно переводил взгляд то на водителя, то на своего товарища. Мы выбрались из автобуса и подошли поближе.
– Ке гранде кула!!! Корнуто! Корнуто!!! – бушевал маленький.
– Он называет водителя данного транспортного средства, которое, кстати, называется тук-тук, задницей большого размера и утверждает, что другие мужчины имеют близкие отношения с его женой, – перевел я.
– Фифти долларс, – вежливо улыбаясь, ответил водитель.
– Вай кагаре! Бастардо! Бастардо!!! Бастардо!!! – взвыл маленький, ускоряя бег вокруг тук-тука, отчаянно хлопая себя по ляжкам.
– Он предлагает водителю пройти в туалет и выражает сомнение, что тот находится в прямом родстве со своими родителями.
