В сплошных заботах время летело быстро. Мария сообщила о дате собрания в Нью-Йорке и о том, что она прилетает в аэропорт Кеннеди в понедельник, а улетит домой из Бостона в следующее воскресенье. Она была несколько напугана тем, что впервые прилетит в Америку в феврале, а у нее нет зимней одежды и обуви. Майк пообещал встретить ее с комплектом зимней экипировки. Сначала она даже обиделась и не могла понять, как это мужчина будет выбирать для нее одежду, но все оказалось гораздо проще. Она сама выбрала себе на американском сайте пуховое пальто с отороченным песцом капюшоном и теплые сапоги. Как все женщины, она стеснялась сказать Майку свой размер одежды, но страх перед тем, что пальто может оказаться ей слишком тесным, победил, и она согласилась. От себя Майк купил ей также шерстяную вязаную шапочку. На случай, если Мария согласится остановиться у него дома Майк купил продуктов и полуфабрикатов и, уже направляясь домой и проходя мимо витрины модного магазина, увидел манекен в теплой белой пижаме в красный горошек. Пройти мимо этого произведения искусства было выше его сил, он представил Марию в этой пижаме… Он не смог устоять перед искушением и тут же купил ее, благо он уже знал размер ее одежды. Майк еще не знал, как он преподнесет ей этот подарок, ну да ладно. «Придумаем!»
За неделю до приезда Марии все было готово, за исключением, пожалуй, одного из самых важных моментов. Он еще ничего не сказал своим детям. Рассчитывать на то, что приедет Стив, не приходилось, но Софи… Нужно это как-то ей преподнести. Майк позвонил ей и попросил встретиться в кафе сегодня вечером. Он начал издалека, напомнив ей, что прошло уже четыре года, и что он любил ее маму, и что так уж случилось… Зная Софи, он меньше всего хотел обидеть ее. Но случилось то, чего он больше всего не хотел. Нет, он не боялся, он не хотел, чтобы между Софи и Марией было непонимание… Софи категорически отказалась принимать тот факт, что ее отец и Мария любят друг друга. Каких только аргументов она ни приводила: у Марии есть дочь, а сама она младше Майка на целых пятнадцать лет! Майк пытался сначала успокоить ее, потом урезонивал, но, когда понял, что из этого ничего не выйдет, попросил Софи не торопиться с выводами, хотя бы до тех пор, пока она сама не познакомится с Марией. Потом он встал, оставил на столе деньги за кофе, поцеловал Софи, как он делал это с тех пор, как она была еще совсем крошкой, и, попрощавшись, вышел из кафе. Майк был огорчен тем, что ему так и не удалось найти взаимопонимания со своей любимой дочерью.
Мария должна была приехать уже через неделю, и в тот же вечер он решил, что будет несправедливо по отношению к Стиву, если он ничего не скажет ему о Марии. Майк подумал, что, если младшая сестра позвонит ему и сообщит о Марии, вся эта затея с ее точки зрения может быть преподнесена не очень-то привлекательно. Когда Майк сообщил сыну о Марии, Стив просто опешил от такой новости, но уже через несколько секунд опомнился и закричал:
– Джиа, Джиа, собирайся, мы летим в Бостон. Мой папа женится!
Майк попытался урезонить сына, объясняя, что еще никто не женится и что Мария летит не к нему, а в командировку по делам фирмы. Но Стив и не собирался слушать объяснений отца, он спросил дату приезда Марии и могут ли они прилететь на пару дней, чтобы встретиться с ней. С целью как-то осадить пыл Стива Майк рассказал ему вкратце содержание их беседы с Софи. Нет, не для того чтобы он повлиял на сестру, а скорее, для того чтобы Стив был готов, на случай ее звонка.
