Неординарные преступники и преступления. Книга 2 - страница 35

Теперь ему пришлось отправиться за решётку на 2 года. Отбыв отмеренный судом срок, Тодоровски вернулся в Глазго и устроился в строительную компанию, занимавшуюся возведением домов в Нью-сити.

Глазго 1950-х годов: блошиный рынок под путепроводом, мрачная жилая застройка, гомонящие дети на улицах крупнейшего города Шотландии.

Что же касается упомянутого выше Питера Мануэля, то начальник следственной бригады старший инспектор Уилльям Манси, услышав эти имя и фамилию, прямо-таки взвился. Оказалось, именно Манси впервые арестовал этого человека 17 февраля 1946 года, то есть почти за 10 лет до описываемых событий. История этого ареста, как, впрочем, и того, что последовало далее, оказалась весьма необычна – она заслуживает того, чтобы уделить ей некоторое внимание.

В феврале 1946 года в 2-х респектабельных районах Глазго произошла серия краж из отдельно стоявших домов. Эпизодов таких насчитывалось по меньшей мере 6, их объединяло совпадение отпечатков пальцев, которые небрежный преступник оставлял на рамах и стёклах открываемых окон. Преступления казались поначалу однотипными и довольно тривиальными – злоумышленник влезал на второй этаж по водосточной трубе и открывал окно. Либо влезал на крышу и открывал слуховое окно там. Причём открывал топорно – либо отжимая раму, либо разбивая стекло. [Если кто-то из читателей считает, что только так воры-«домушники» и открывали окна в то время, то следует внести ясность: опытный преступник аккуратно снимал штапики, вынимал стекло, открывал окно, а затем ставил стекло и штапики на место. Этот процесс требовал затрат времени и сил, а кроме того, подразумевал определённую квалификацию вора, но такое открывание маскировало способ проникновения и сбивало полицию с толку – детективы начинали подозревать хищение ключа от замка входной двери, скрытое снятие с него слепка и тому подобное. Таким образом опытный «домушник» наводил правоохранительные органы на версии, не имевшие никакого отношения к действительности.].

Преступник, орудовавший в феврале 1946 года в Глазго, выбрасывал из плательных шкафов одежду, открывал холодильник и проверял его содержимое, обязательно съедал найденные продукты и испражнялся на самый большой ковёр – этим, очевидно, он выражал ненависть к обитателям дома, людям среднего класса. Однако 17 февраля полицейские сделали любопытное открытие – они обнаружили на чердаке обворованного дома «лежбище», устроенное вором. Стало ясно, что преступник ведёт слежку за домами, и если их хозяева отсутствуют долгое время, то не только совершает хищение, но и какое-то время в таком доме живёт.

Изучив «лежбище» преступника на чердаке, детективы, помимо явно ворованных вещей, обнаружили связку ключей с прикреплённой к ней биркой. А на бирке был указан адрес, и он указывал на дом по соседству. По-видимому, бирку к связке прикрепил сам же вор, дабы не запутаться в обилии ключей. Осмотрев соседний дом, полицейские поняли, что он также обворован.

Собрав улики в обоих домах, полицейские уехали. Если говорить начистоту, то непонятно, почему они не оставили засаду возле дома, в котором находилось «лежбище» [да и в самом доме]. Ведь понятно же было, что преступник с большой вероятностью пожелает возвратиться за похищенными вещами. Как бы там ни было, засада не была выставлена… По прошествии нескольких часов, ближе к вечеру, у полицейских возникла необходимость вернуться в указанные дома. Причина была проста – им следовало поставить временные замки до приезда собственников. Уилльям Манси, тогда ещё обычный детектив, сел за руль служебной машины без опознавательных знаков полиции и отвёз пару слесарей по нужному адресу. Впрочем, именовались они не слесарями, а «техниками оперативного дивизиона».