Когда она вернулась, дети уже поужинали. Чем хороша коммуналка, так тем, что соседи присматривали за детьми и разогрели им покушать, пока пришла мама.
Дома она показала детям ключи и сказала, что в выходные поедут и посмотрят, что осталось от бабушкиной квартиры. Она не собиралась настраивать детей против отца, но они и сами не слепые, видели бабушкину квартиру полгода назад, теперь пусть посмотрят, что стало. Купить нужно много чего было, денег отложила всего ничего.
Пошла готовить детям и себе на завтра завтрак, обед и ужин, завтра пятница, продлёнки в школе не было. Сосед, конечно, купил бутылку и пошёл в комнату расслабляться. Зашла она в комнату уже поздно, дети угомонились и давно спали. Закрыв за собой дверь, она повернулась к столу и вновь по её спине прошёл мороз. За столом снова сидела покойная свекровь.
– Что, никак не привыкнешь? Так у тебя дар покойников видеть. Вот что я тебе скажу на этот раз: – то, что ключи поменяла – это хорошо, Алла на них заговор сделала. Ты с детьми не спеши заходить в квартиру, сама поищи в диване хорошенько, да варежках ищи, не голыми руками, также подарок найдёшь. Комнату эту продавать не спеши, сдай её пока. А на моём диване можешь спать спокойно, я часто тревожить не буду. И не спеши от алиментов отказываться, ты в пустую квартиру идешь. Что я годами копила, откладывала, все вынесли паршивцы.
– А почему не идёте на покой, Елизавета Павловна? Ведь не здесь вам место.
– Да вот нужно было тебя предупредить, кто сказал бы за подарок? Да и никто не провёл на 40 дней меня, забыли все, только ты вот свечку купила и заказала за упокой.
Валя подумала, что за эту неделю нужно было бы и сорокоуст заказать. Вот же недогадливая. Старуха кивнула головой, конечно, она услышала её мысли.
– А почему я могу видеть покойников, Елизавета Павловна?
– А все мы умеем, кто что. Ты – духов и покойников видеть, я…ну я тебе там подарок в сундуке оставила, хорошо, эта паршивка не выбросила. Не стала рыться в бабьих тряпках. Ты, когда подарок сжигать будешь, сожги подальше от людских глаз и пожелай, чтобы каждому воздалось по его заслугам.
– Спасибо вам, Елизавета Павловна. Вы действительно, как мать родная ко мне отнеслись.
– Да уж, как мать. Это тебе спасибо, что похоронила по-людски, да и ходила ко мне с детьми. Хотя сама себе говорила, что из-за детей, ведь так?
– Так, вы все знаете же. Не могла по-другому поступить.
– Вот и теперь мой черёд поступать так, приходить к тебе.
И растаяла она, как её и не было вовсе. А Валентина подумала, что действительно помогает ей покойная свекровь. Вспомнила об варежках и поискала свои старые. Кинула в сумку ещё и спички. Утром сказала детям, что она опять придёт поздно, а они чтобы посторонним, не соседям, дверь не открывали. Заодно напомнила, чтобы они уроки сделали, не откладывали на воскресенье.
Шефа сегодня не было с утра, и она отпросилась у зама пораньше на часок. Поехала на квартиру, там поздоровалась с соседкой, которая очень обрадовалась, что Валя будет жить по соседству теперь, так как Кирилл, а особенно его жена за полгода успели поссориться со всеми в подъезде.
Зайдя в квартиру, она сразу направилась к дивану. Осмотрела его тщательно, каждый сантиметр и нашла в одном месте подпоротый шов. Пришлось его аккуратно распороть дальше и , одев варежку, выковырять небольшой узелок. Разглядывать его внимательно она не хотела, но волосы, кости и иголки скрученные в узелок, показывали на то, что это тот «подарок». Она все завернула в газету, потом сняла варежки и завернула во вторую газету и поспешила из квартиры подальше. Там, через несколько домов начинался пустырь.
